Даже присутствие в произведении элементов аллегории и символики очень удачно служит задаче более глубокого и эмоционального ракрытия образов. Таков, например, образ могучего чинара, символизирующий образ Абая. Он вырос на голой каменистой земле и в конце второй книги стоит окрепший, сильный и стройный, а в конце четвертой книги чинар этот, поднявший вершину свою в сверкающую высь, рухнет. Такова также развернутая аллегория с воображенным кораблем Абая, плывущим к светлому будущему народа.
Эпопея об Абае — монументальный, титанический труд. Конечно, в этом колоссальном труде есть и кое-какие шероховатости, в столь разнообразных многочисленных главах есть и бледные, вялые места, в галерее разнохарактерных персонажей не все портреты обрисованы одинаково ярко. Вполне естественно, что эстетическое, эмоциональное впечатление от каждой из четырех книг эпопеи неравноценно. Создавая такое сложное многоплановое произведение на протяжении пятнадцати лет, писатель сам постоянно развивал свое художественное мастерство и вместе с тем должен был показать динамику характеров своих героев. К тому же задача изображения разных периодов исторической действительности (середины и конца прошлого столетия) требовала разных форм художественного освоения. Эти обстоятельства не могли не создать некоторого разноречия в стиле частей эпопеи.
Тем не менее читатель всегда с признательностью ощущает величие авторской мысли, грандиозность осуществленного замысла.
Говоря о познавательных и художественных достоинствах казахской эпопеи, нельзя не отметить ее все возрастающую славу, давно уже перешагнувшую пределы нашей родины, нельзя не подчеркнуть со всей силой то неоценимое значение, которое сыграл при этом язык великого русского народа, не только позволивший сохранить в переводе всю красоту и достоинства оригинала, но и открывший для произведения выход на мировую арену. Переведенная первоначально на русский язык, эпопея М. Ауэзова была вскоре переведена с русского текста на языки всех братских республик, а затем на многие языки мира: немецкий, английский, французский, венгерский, болгарский, польский и другие.
Ныне казахское произведение обходит весь земной шар, привлекая все новых и новых читателей. Характерно, что первыми, кто горячо откликнулся на эпопею об Абае, были Назым Хикмет, Мао Дунь, Луи Арагон, Анна Зегерс, лучшие писатели мира, выразители дум и чаяний прогрессивного человечества.
Возрастающая популярность романа «Путь Абая», который справедливо называют энциклопедией дореволюционной казахской жизни, еще больше расширяет и укрепляет славу неизвестного раньше народа. Очень показательна в этом отношении заметка, помещенная в журнале «Нозерн Нейборс» по поводу изданного в Канаде романа «Абай» Мухтара Ауэзова:
«Это наш первый автор-казах. Читатели наши, мы с гордостью предлагаем вам впервые изданную нами на английском языке первую книгу романа о великом поэте казахского народа Абае — «Абай».
— так, оказывается, писал свои пламенные стихи поэт. И, видимо, с любовью внимал народ словам своего замечательного сына. Какой смелый, какой великодушный, какой талантливый народ эти казахи. И как жаль, что мы раньше почти ничего не слышали о них…»
Удивительно меткая и яркая характеристика поэта и его народа! Так верно и проникновенно оценить великого Абая, так живо и непосредственно представить себе жизнь казахского народа можно было только поистине народному произведению, обладающему высокими художественными достоинствами. Об этом и говорит канадский автор: «Через художественно ярко обрамленный, полно, глубоко и взволнованно повествующий о народе роман «Абай» вы познакомитесь с жизнью казахов».
Блестящие идейно-художественные качества романа, высокая правда жизни и человеческих характеров, истинная народность, партийная страстность и поэтическая взволнованность, озаренные светом современности, великим чувством дружбы народов, обеспечили роману исключительную популярность во всех концах мира.
Особенно понятен успех эпопеи среди народов Азии и Африки. Тот путь, который прошел казахский народ от феодализма и патриархальщины к социализму, от невежества и отсталости к вершинам мировой культуры, оказывается вдохновляющим примером для колониальных и полуколониальных народов Азии и Африки, которые борются ныне за свободу и национальную независимость.
В 1958 году во время Конференции писателей стран Азии и Африки в Ташкенте в номер гостиницы, где остановился Мухтар Ауэзов, зашел с переводчиком молодой африканец. Взволнованное лицо, живые сверкающие глаза говорили о чувстве, которым был охвачен этот энергичный, темпераментный «черный» человек. Он ясно и четко произнес два слова: «Мухтар Ауэзов!» Нас было в номере несколько человек. Мы стоя встретили гостя, а Мухтар Омарханович жестом дал знать, что это он. Африканец быстро сказал еще что-то нам непонятное, кроме единственного имени Абая, потом бросился к Ауэзову и стал крепко пожимать его руки. Это был 27-летний писатель из Камеруна Бенжамен Матип, кстати сказать, покоривший многолюдную конференцию своим продуманным, страстным и поистине выстраданным выступлением. Он произнес на французском языке пламенную речь, смысл которой переводчик передал нам примерно так:
— Я никогда раньше не слышал о казахах. А теперь знаю их очень хорошо, знаю, потому что недавно читал на английском языке чудесную книгу Мухтара Ауэзова. Я познакомился с замечательным человеком и поэтом казахского народа Абаем, с его мудрой бабушкой Зере и матерью Улжан, с любимыми девушками — Тогжан и Айгерим, с друзьями Абая — добрыми и смелыми людьми. Я полюбил этих героев, полюбил так, будто жил долгие годы, делил их горе и радости. У меня даже такое ощущение, что я сейчас среди них и дышу воздухом ваших степей. В самом деле, какой прекрасный народ — казахи! И как прекрасно написано о нем в романе «Абай!» Я от души завидую вашему счастливому народу, а вас поздравляю с бессмертным произведением.
Затем завязалась беседа, и африканский писатель рассказал об ужасах колониального рабства, о том, как его народ лишен возможности даже говорить на родном языке. В заключение Бенжамен Матип сказал, что, отправляясь на конференцию, мечтал встретиться с автором покорившей его книги и он счастлив, что мечта его сбылась.
Присуждение ныне эпопее «Путь Абая» Ленинской премии — выдающееся событие не только культурного, но и политического значения.
Оно свидетельствует о многом, но прежде всего — о величии и мудрости Коммунистической партии и ее ленинской национальной политики, освободившей и приобщившей к строительству новой жизни ранее угнетенные народы нашей страны, раскрывшей в них богатырские силы и таланты, способные создавать художественные произведения мирового значения. Будучи плодом казахской литературы, роман «Путь Абая» утверждает мировую славу советской многонациональной литературы, как самой передовой литературы мира.
Вместе с тем он утверждает одну из знаменательных побед социалистического реализма, как главного метода советской литературы, демонстрирует богатейшее разнообразие его форм, стилей и средств. Эпопея М.Ауэзова опрокидывает ложное измышление ревизионистов о том, что социалистический реализм якобы исключает, игнорирует национальное своеобразие художественного творчества наших народов. Одно из главных достоинств эпопеи в том и состоит, что в ней найдено счастливое и во многом поучительное решение проблем национальной специфики. Здесь гармонически сочетается глубокое социалистическое содержание с богатой национальной формой. Здесь национальные особенности авторского видения мира, особенности обстановки и характеров героев не противоречат коммунистической идейности, исторической достоверности и правдивости произведения, а способствуют их раскрытию.