Это был котенок. Тощий, размером с его предплечье, с грязной, свалявшейся серой шерстью и ярко-оранжевыми глазами. Он подошел к трупу скального кота и, усевшись рядом, зашипел. Но вместо страха вызвал у мальчика улыбку.
– Эй, Кадир, – громко произнес Эйден. – Иди, взгляни на своего гоэгно.
– Я с места не сдвинусь, Эйд, – нервно ответил ему гастанец, заставив мальчика рассмеяться. – Что там? Правда гоэгно? Он жирный и разбухший от крови?
– Нет. Он маленький и тощий. Мяукает и шипит, – ответил Эйден, присаживаясь на корточки. Котенок, не обращая на него внимания, заворчал и попытался откусить от ноги трупа кусок. Гниющее мясо подалось легко и котенок, мяукнув, принялся жадно давиться оторванной плотью.
– Это не гоэгно, – озвучил Кадир, рискнув подойти к Эйдену. Он посмотрел на котенка и покачал головой. – Это скальный кот. Только маленький.
– Должно быть в пещеру забрался волк, – кивнул Эйден, наблюдая за котенком. – Попытался сожрать малыша, но тут столкнулся с… матерью. Смотри. Задней ноги нет. Она валяется рядом с трупом волка. Мать защитила ребенка, но умерла от кровопотери.
– А он все это время питался её мясом, – поморщился Кадир. – Ох, ну и воняет тут…
– Поздно искать другую пещеру, – вздохнул Эйден. – Нет никаких гарантий, что там хозяева будут рады нам.
– Ладно, – сдался гастанец. – Разведу костер у входа. Он отпугнет зверей.
– И гоэгно? – ехидно спросил Эйден. Кадир скривился, но все-таки выдавил из себя улыбку.
– И гоэгно. А будешь ржать, я с тобой картошкой не поделюсь.
– Смотри, – хмыкнул мальчик в ответ и указал факелом в сторону котенка, который подполз к его ноге и попытался укусить сапог. – Он голодный.
– Ну так покорми его, если хочешь, – фыркнул Кадир. – А я пошел отсюда. Вонь такая, словно тут и правда гоэгно сдох.
Эйден снова опустился на одно колено и, положив мешок на землю, вытащил из него вяленое мясо. Оторвав кусок, он бросил его котенку, который протяжно заворчал и вцепился в угощение. Ворчание довольно скоро сменилось на довольно урчание. Эйден улыбнулся, покачал головой и отправился к Кадиру, который, чертыхаясь, пытался развести костер у входа в пещеру.
Совместными усилиями им удалось развести костер и запечь картошку. Снаружи гудел ветер и слышался вой скальных котов, почуявших чужаков. Но огонь пугал их, и звери предпочитали ошиваться вдалеке, не рискуя подходить ближе. Кадир, поев, буркнул, чтобы Эйден разбудил его, когда сам захочет спать, после чего отвернулся к стене и захрапел. Эйден всегда завидовал этой способности гастанца. Он, после тяжелых тренировок под руководством Жакена Торбула, долго ворочался в кровати и пытался хоть немного расслабиться. Но сейчас ему не хотелось спать. Огонь приятно согревал уставшее тело, желудок потяжелел от печеной картошки и поджаренного на углях лука, а холодная вода в мехах пьянила похлеще вина.
Услышав из глубины пещеры знакомый шорох, Эйден улыбнулся, увидев, что котенок осторожно подбирается к костру. Мальчик достал еще немного вяленого мяса и бросил его малышу. Тот расправился с подарком быстро и, облизнувшись, подошел к спящему Кадиру. Понюхал его руку, чихнул и, развернувшись, обошел костер по кругу. Затем сел у ног Эйдена, зевнул и, свернувшись калачиком, задремал.
Утром Кадир разбудил Эйдена и, улыбаясь, показал рукой на ноги. Мальчик приподнял голову и тоже улыбнулся, увидев, что котенок лежит, прижавшись к его бедру. Однако стоило Эйдену пошевелиться, как в сумраке сразу же блеснули два оранжевых глаза и раздалось недовольное ворчание, сменившееся очень скоро довольным и размеренным урчанием.
– Гляди. Кажись, он себе мамку новую нашел, – хмыкнул Кадир, выкатывая из тлеющих углей печеную картошку.
– О, пока ты спал, он прогнал от тебя трех жирных гоэгно, – ответил Эйден. Гастанец поперхнулся и, побледнев, посмотрел на друга, после чего покачал головой, услышав смех.
– Это не шуточки, Эйд. Гоэгно существуют.
– Верю, верю. Дай мне картошку. А то тут лишний рот уже проснулся и явно хочет позавтракать, – улыбнулся мальчик, глядя, как котенок облизывается, смотря на костер.