– Да, мессир, – покраснел от смущения гастанец и, метнув в сторону Эйдена обеспокоенный взгляд, выбежал из спальни. Жакен Торбул, не обращая внимания на котенка, подошел к окну, заложив руки за спину. Эйден увидел блеснувший кончик стилета, спрятанный в правом рукаве и понял, что увидел лишь потому, что наставник сам захотел его показать.
– Мне донесли, что у тебя появился новый друг, – тихо произнес Жакен Торбул, поворачиваясь к Эйдену. Мальчик кивнул, с опаской смотря на мужчину, и подвинулся, давая ему рассмотреть котенка. Бескровные губы наставника изогнулись в легкой улыбке, но глаза холодно блеснули. – Скальный кот. Юный, напуганный и голодный. Он напоминает мне тебя, далтэ. Как ты полз по снегу к «Черной чайке», не желая умирать в холодном лесу.
– Он тоже полз за мной, мессир, – ответил Эйден. – Не желая умирать в одиночестве.
– Понимаю, – кивнул мужчина. Он подошел ближе и протянул к котенку руку. Тот осторожно понюхал палец и затем лизнул. – Маленькое, напуганное сердце. Жившее во тьме, питавшееся мясом матери, чтобы выжить. Почувствовавшее тепло другого сердца и доверившееся ему. Зря…
– Мессир! – закричал в ужасе Эйден, увидев, что пальцы Жакена Торбула сомкнулись на шее котенка. Послышался тихий хруст и маленькое тельце обмякло. Мальчик прикоснулся пальцем к грязной шерстке, перевел взгляд на наставника, стоящего рядом с кроватью, и прошипел. – Ненавижу…
– Ненависть – это сильное чувство, – с усмешкой ответил Жакен Торбул, прикоснувшись пальцем к своей маске. – Оно меняет душу. Оно меняет историю. Оно меняет жизнь. И что ты сделаешь, мальчик?
– Убью! – рявкнул Эйден, выхватывая стилет и бросаясь на наставника. Тот, смеясь, играючи ушел от удара, но мальчик не сдавался. Он вспарывал воздух раз за разом, в тщетной попытке достать Жакена Торбула хоть одним ударом. Он знал, что одного удара хватит, чтобы убить его. Но и сотни ударов будет недостаточно, чтобы утолить ненависть, бушевавшую в сердце.
– Твое желание недостаточно искреннее, – ответил Жакен Торбул, уклоняясь от стилета. Он легко и непринужденно танцевал в узкой комнатушке, не давая Эйдену ни единого шанса. – Или грязный кот не так был тебе важен?
– Ненавижу! – снова прошипел Эйден, меняя стойку. Наставник кивнул и развел руки в стороны, словно подначивая его.
– У тебя есть шанс, далтэ. Не упусти его, – ответил он и, рассмеявшись, ударил Эйдена ладонью по руке, когда тот снова попытался атаковать. – Плохо. Твои ребра открыты. Один удар, и ты труп. Может виной всему твое сердце, которое не разбилось, когда умер этот маленький котенок? Поэтому ты совершаешь ошибки? Ответь мне, мальчик.
– За что вы его убили? За то, что я пожалел его и спас от голодной смерти? Можно было просто отпустить! – зарычал Эйден от бессилия. Вспышка ярости резко улетучилась и на смену ей пришла усталость. Жакен Торбул сухо рассмеялся и покачал головой.
– Я всего лишь открыл тебе глаза, – тихо ответил он, указывая левой рукой на кровать. Эйден посмотрел в указанную сторону и открыл от удивления рот. Котенок, слабо покачивая головой, сидел на кровати и вылизывал шерстку, не обращая на них внимания. – Ты видел лишь то, что хотел видеть, далтэ. Ты хотел увидеть смерть и увидел, совершив ошибку. Пока твое сердце живо, ты будешь совершать ошибки. Раз за разом.
– Но я слышал хруст, – прошептал мальчик, подходя к кровати и смотря на котенка. Живого и невредимого. – Это колдовство?
– Техника, – ответил наставник, подбирая упавший стилет и протягивая его Эйдену. – Привязанность к кому-то делает тебя уязвимым, мальчик. Однажды ты поймешь это и твое сердце умрет окончательно. Ни сомнений, ни жалости, ни боли. Таков путь Белой маски.
– Но я не выбирал его, – вздохнул Эйден. – Меня заставили.
– У тебя был выбор. Как и у каждого из нас, и ты выбрал. В твоем сердце горит ненависть и обида, так направь их на тех, кто по-твоему в этом виновен, – улыбнулся Жакен Торбул. Он еще раз почесал котенка за ухом и внимательно посмотрел на мальчика. Затем развернулся и вышел из спальни, оставив Эйдена обдумывать сказанное.
*****
За лето котенок вымахал в крепкого скального кота, которого за пазухой уже не спрячешь. Еще и Кадир, которого кот нервировал своим присутствием, подливал масла в огонь. В итоге Эйден отпустил питомца на волю, но тот каким-то образом рано или поздно все равно возвращался в спальню мальчишек и однажды принес Кадиру задушенного щенка горного волка, чем растопил лед в сердце гастанца.
В обители на кота тоже перестали обращать внимание. Наставники по причине привычного равнодушия, а далтэ попросту привыкли и к ворчливому мяуканью зверя, и к тому, что кот частенько разгуливает по подземельям, охотясь на жирных лабранских крыс и изумрудных ящериц.