– А стилет? Как ты добыл его?
– Отобрал, – гастанец коснулся пальцем искалеченной щеки и поморщился. – А потом зарезал их. Всех до единой.
– Руку тоже сломали они? – сломанную руку Кадиру тоже перевязали и напоили гастанца знакомыми Эйдену зельями.
– Руку сломал отец, – мотнул головой гастанец. – Сказал, что он меня породил. Он меня и убьет. Но я и его убил. Я резал его до тех пор, пока байнэ Меледи меня не оттащил. Но смешное в том, Эйд, что я не получил удовольствия.
– Как и все мы, – кивнул Эйден. – Зато получили нечто более ценное.
– Стилет?
– Решимость, – тихо ответил мальчик. Он вздохнул и забрался на кровать. Усталость накатила внезапно. Закружилась голова и в глаза словно песка насыпали. Эйден зевнул, заставив зевнуть и Кадира. Гастанец положил свой стилет под подушку, привычно свернулся калачиком и заснул. Спустя пару мгновений, к нему присоединился и Эйден. Снов не было. Лишь плотная тьма, в которой так приятно тонуть…
Утром начался новый день, и он принес с собой новые испытания. Первое ждало мальчишек на занятии у Федельмида Келла в глубинах подземелий обители. Когда Эйден, Кадир и остальные добрались до кабинета, то с удивлением обнаружили, что все видимое пространство занимали девять столов, на каждом из которых лежал голый человек. Можно было бы подумать, что это трупы, но их груди мерно вздымались в такт дыханию.
– Далтэ Клеч, каким зельем они поражены? – сухо спросил наставник. Клеч вздрогнул, услышав свое имя, но тут же нахмурился и ответил.
– «Черный сон», байнэ.
– Верно. Далтэ Кадир, в чем особенность зелья «Черный сон»?
– Человек парализован, байнэ. Он видит, слышит, чувствует, но не может говорить и шевелиться, – ответил Кадир. Эйден поморщился, вспомнив, как ударил одного из кошмаров стилетом между позвонков. В отличие от зелья, последствия удара были необратимы.
– Верно. Далтэ Эйден, сколько длится действие зелья?
– Зависит от дозировки, байнэ, – ответил Эйден. Он подошел к одному из лежащих и осторожно прикоснулся к коже. Кожа была теплой, несмотря на то, что в подземелье Федельмида всегда царил холод, и липкой. От лежащего еле ощутимо пахло кислым вином. – Капля на чашу вина. Значит, зелье будет действовать до полудня, байнэ.
– Правильно, – кивнул Федельмид. Затем ловко вытащил из набедренных ножен свой стилет и подошел к ближайшему столу, на котором лежал голый человек. Не успел никто из мальчишек удивиться, как наставник коснулся острием точки между ребрами и резко надавил. Острый клинок мягко пронзил кожу и мышцы, и так же легко вышел. – Удар милосердия. Стилет пробивает сердце, вызывая кровотечение, приводящее к смерти. Основной удар, используемый Белыми масками. Вы изучали его под руководством мессира Торбула, дырявя бесполезные мешки с песком. Сегодня вы опробуете его на живом человеке. Так, каждый выбирает себе стол и становится рядом с ним.
Однако мальчишки замешкались, заставив наставника рассмеяться. В их глазах плескался страх вперемешку с растерянностью.
– Вы не покинете подземелья до тех пор, пока выбранный вами человек не умрет, – жестко произнес Федельмид Келла. – Полдень скоро, далтэ. Либо вы убьете неподвижного, пока зелье еще действует, либо вам придется возиться с извивающимся и орущим куском дерьма, который отчаянно цепляется за жизнь. Решать вам.
– Кто это, байнэ? – осторожно спросил Эйден, подходя к столу. Лежащий на нем мужчина был грязным, от него воняло мочой и застарелым потом, а на предплечье левой руки виднелось клеймо. – Это рабы?
– Это безумцы, решившие ловить рыбу у берегов Лабрана, – сварливо ответил Федельмид. – В итоге они сами стали рыбой, потому что их поймал Маррад. Вас должны волновать не они, а удар милосердия. Начинайте. Если зелье перестанет действовать, а жертва еще жива, каждый из вас получит по двести ударов палкой.
– Да, байнэ, – вздохнул Эйден, вытаскивая стилет. Утром мальчишки обнаружили у своих кроватей искусно сделанные набедренные ножны из кожи. Кто знал, что клинку предстоит покинуть их и испить крови уже сегодня.
Эйдену не пришлось долго искать точку. Однажды Жакен Торбул демонстрировал труп человека, убитого ударом милосердия. Теперь мальчик понял, откуда он взялся. Но мешкать нельзя. Остальные уже разошлись по другим столам. Рядом с Эйденом забулькал Костис, заливая содержимым желудка собственные ноги. Но с его стилета капала кровь, значит, удар милосердия нанесен, а это главное.