– Эй, красотуля, – хохотнула одна из них, подходя ближе. Потрепанная, грудь в шрамах, одного соска нет и на его месте уродливый шрам. – Не хочешь сладкую щелочку на завтрак?
– Отвали, дура! – зашипел рябой доходяга, у которого за поясом торчал мясницкий нож. – Не видишь, он из этих… Простите, господарь. Новенькая она, не обучена еще, вот и лезет к кому не попадя.
– Бывает, – буркнул Эйден. Рябой влепил девице пощечину и пинком отправил обратно в бордель, после чего повернулся к мужчине и натянул на лицо подобострастную улыбочку.
– Что господарь ищет на нашей славной улице? Неужели кому-то метка выпала?
– Я ищу цирк, – ответил Эйден и криво улыбнулся, увидев, как вытянулось лицо сутенера. – Цирк мадам Анже. Слышал о таком?
– Кто ж не слышал, господарь. Да только слухи, знаете, из головы выветриваются, – гнусно улыбнулся рябой. – Вдруг монета-другая пробудит воспоминания.
– Ладно, – вздохнул мужчина и, вытащив из кармана мелкую медную монетку, протянул её сутенеру.
– Ох, господарь. Щедры вы, да что на эту мелочь купишь…
– Всегда можно пробудить воспоминания этим, – перебил его Эйден, похлопав себя по набедренным ножнам. Рябой увидел черную рукоять стилета и побледнел еще сильнее.
– И в самом деле. Чего это я, господарь? – попятился он, заставив мужчину вздохнуть.
– Если надумаешь бежать, я тебя догоню и прирежу, – предупредил он. – А потом найду того, кто за монету не только мне все расскажет, но и кружку эля принесет.
– Был тут один из них недавно, – перестал кривляться рябой. Он почесал шею и добавил. – Эрик. Детей искал для цирка. Наших бл… то есть, девиц частенько обрюхачивают. Кто-то к бабкам за отваром бегает, а кто-то вынашивает, а потом за горсть медяков продает. Жрать всем хочется, господарь.
– Он сказал, куда отправится?
– Туманно, господарь. Сказал, что лагерь их где-то на границах, а оттуда они на острова, зиму пережидать, значит. Невжель мадаме ихней метка-то выпала?
– По какой дороге поехал Эрик? – проигнорировал вопрос Эйден.
– Так на восток же, господарь. Троих купил. Одну девчонку у Ажелки и двух пацанов у Пирта, что кабак для моряков держит.
– Монету ты отработал. Исчезни, – равнодушно обронил мужчина. Рябой улыбнулся и, развернувшись, скрылся в толпе. Эйден вздохнул и покачал головой. – Может и наврал все с три ведра, но проверить стоит.
Неподалеку от Ублюдочной улицы он купил коня. Крепкого и выносливого гастанского вороного, за которого пришлось отвалить два серебряника, но конь того стоил. Ясан Меледи частенько повторял, что не стоит жалеть денег на еду, лошадей и бордели. И Эйден решил последовать его совету. На рынке удалось купить вяленого мяса, лука, хлеба и сыра. Еды хватит на несколько дней, а там и пополнить мешок можно будет. Коню Эйден взял пучок моркови и сверток с медовыми кубиками, помня слова Кадира, что гастанские лошади любят сладкое и так их проще приручить. В остальном лошади с островов были самыми неприхотливыми животными, идеально подходящими долгой дороге.
Со стражей у ворот проблем не возникло. Эйдена пропустили без лишних слов и обязательного досмотра. Стоило ему откинуть капюшон и показать лицо, как стражник, пробормотав молитву, отступил в сторону. Но Эйден помнил слова наставников. В Ларахе к Белым маскам относились с опаской и почтением, но были места, где их попросту ненавидели и презирали.
За воротами тоже кипела жизнь. Ларах окружали небольшие поселения, тянущиеся вдоль восточного тракта до самого леса. Эйден, не желая привлекать лишнего внимания, накинул на голову капюшон, однако черный конь и всадник в черном все равно приковывали взгляды.
До леса Эйден доехал только к вечеру и, подумав, решил остановиться на постоялом дворе. У коновязи стояли только две лошади, что говорило об отсутствии посетителей, а значит, можно спокойно поужинать и дать отдых коню.
– Чего господин желает? – угрюмо спросил седой старик, чье лицо покрывали пигментные пятна, когда Эйден вошел внутрь и подошел к стойке, рядом с которой расположились бочонки с вином и элем. Мужчина положил на стойку десять медяков и криво улыбнулся, увидев, как глаза хозяина вспыхнули от жадности.
– Ужин, корм для коня, комнату на ночь, – хрипло ответил он. Однако монеты придержал ладонью, когда хозяин к ним потянулся. – И ответы.
– Миклоф, обслужи коня господина, – гаркнул старик. Щуплый паренек тут же подскочил с низенького табурета и умчался на улицу. Старик забрал деньги и нацедил кружку эля, которую поставил перед Эйденом. Затем старательно все пересчитал и ссыпал монеты в кошелек. – Чем могу служить, господин?