— Эй, вы! — крикнул Волков. — Ваше оружие в порядке?
Мальчишки сразу засуетились, стали бестолково осматривать мушкет, поправлять свое снаряжение.
— Вроде в порядке, — наконец произнес один из мальчишек.
— Вроде? — переспросил их кавалер. — Что значит «вроде»?
— В порядке, господин, — ответил другой.
Волков не помнил их имен, он просто приказал:
— Идете со мной, и чтоб были готовы в любую минуту.
— Да мы готовы, господин, прямо сейчас.
— Оружие чтобы было готово в любую минуту! — повысил голос кавалер. — Болваны.
— А, оружие, — понял один из мальчишек. — Оружие тоже готово, мушкет чист, порох и фитиль сухие, пули в мешке, все готово.
— Идете перед телегой, — приказал кавалер и крикнул: — Открывайте ворота, выдвигаемся!
⠀⠀
В пустом городе, абсолютно пустом городе, когда утром перестают кричать вороны и чайки, становится очень тихо. Звук катящейся по мостовой телеги разлетался по пустынным улицам и был слышен далеко, словно колокола на соборе. Видимо, на этот звук и пришел доктор Утти, а Волков был рад, что чумной доктор пришел и его не пришлось искать.
— Доброго вам утра, господин рыцарь, — еще издали запищал доктор, — вам и вашим людям тоже.
Шлем приглушает все звуки, но его писклявый голос проникал под шлем и под подшлемник. Словно сразу в голову попадал, минуя уши.
Доктор шел им навстречу, а два огромных болвана тащились за ним следом.
— А я думаю, кто нарушает тишину в нашем тихом городе, неужто чумные бродят или последние здоровые бежать собрались? А это вы, славный человек. Что, сумасшедший так и не открыл вам ворота цитадели?
Доктор подошел близко, и тогда Волков поднял руку, останавливая свой отряд, и велел:
— Ближе не подходите, доктор.
— Помню, помню, — еще более тонко запищал доктор, — и ничего не имею против ваших предосторожностей. Ну так как, вы попали в храм наш или нет?
Отвечать ему Волков не собирался:
— Кто позволил вам вчера запрещать моим солдатам покинуть город, чтобы набрать воды?
— О, то не мое решение, то решение самого герцога земли Ребенрее, он с самого первого дня чумы велел обложить город заставами. И никого не выпускать. Да и магистрат велел запирать ворота. Так что…
— Так что если еще раз вы попытаетесь помешать моим солдатам, я вас убью, — перебил его кавалер.
— Убьете, — в голосе доктора послышалась насмешка, — вы меня убьете? Хи-хи, хи-хи.
Волков никак не мог понять, как он пищит так, что его слышно из-под этой его маски. Но выяснять это он не собирался, он спросил:
— Кто вчера ночью приводил людей к моему лагерю, на винном дворе?
— К вашему лагерю? — ехидно переспросил доктор. — У вас уже есть лагерь в нашем городе?
— Убирайтесь с дороги, даже не вздумайте приближаться к моим солдатам. И вообще не попадайтесь мне больше на глаза, иначе вы больше не будете хихикать, — проговорил кавалер, и никто из присутствующих не усомнился в его словах, даже ехидный доктор.
Он отошел в сторону, его болваны тоже. Люди Волкова прошли мимо них. И когда отошли на пятьдесят шагов, доктор запищал так, что кавалер его услышал:
— Вы, благородные, очень грубы, и за свою грубость вам когда-нибудь придется заплатить! Слышишь, рыцарь, запла-а-ати-и-ить! И не серебром. Ты сдохнешь, рыцарь, и людишки твои вместе с тобой! И очень скоро! Хи-хи, да-а… Скоро…
А это была уже явная угроза. Смысла придерживаться приличий больше не было, по сути это было объявлением войны. Недолго думая, кавалер развернул коня и дал шпоры, он решил убить доктора, на ходу вытаскивая меч из ножен. Но доктор был не дурак, он и его болваны нырнули в раскрытые ворота зачумленного дома и скрылись. Кавалер остановил коня, конечно, лезть за ними он не собирался. Чуть постояв, он стал догонять своих людей.
Солдаты его пошли к реке набрать воды, а сам он поехал прямиком на заставу, где его встретили люди фон Пиллена.
— Господин, — сказал старший из них, — мы не можем вас пропустить.
— Мне и не нужно, пошли кого-нибудь в лагерь, там живут две госпожи, одну из них нужно позвать.
— Ага, — понимающе ухмыльнулся старший, — значит, позвать вам госпожу?
Эта ухмылка Волкову не понравилась, и он холодно продолжил:
— Пошли своего человека, пусть позовет мне госпожу Агнес, и пусть она возьмет то, что нужно.
— Как пожелаете, господин, — отвечал старший на заставе.
Агнес была умной девочкой, она знала, что нужно взять. Уже вскоре они сидели на берегу реки и разговаривали: