В кабинете наместника Дорант, однако, с первого взгляда понял, что они опоздали. Там уже собралась вся верхушка города: гуасил (без жены!), старейшины всех трёх городских знатных родов, семеро дворян из крупных арендаторов и оба негоцианта, контролировавших основную торговлю Кармонского Гронта. Тут же присутствовал и гильдмайстер Ронде.
Что было хуже всего, каждый из них пришёл с двумя-тремя телохранителями, а при гуасиле было аж шестеро стражников. И все, разумеется, с мечами и кинжалами. Немаленький кабинет наместника казался тесным из-за такого обилия людей.
— Доброго здоровья и радости уважаемому наместнику, доброго здоровья и радости собравшимся! — Не растерялся Дорант. — Ваш слуга, — обратился он к наместнику, — видимо, перепутал дорогу: мы только случайно узнали, что вы получили важные вести и делитесь ими с важными людьми. Или вы не сочли важными людьми Харрана из Кармонского Гронта и комеса Агуиры? И Императора?
Наместник, гордо выпрямившись и глядя Доранту прямо в глаза, с вызовом произнёс:
— Мы собирались объявить новости всем в полдень, каваллиер[13].
Это было прямое оскорбление, но сейчас было бы неудачное время и место для крови. Поэтому Дорант холодно заявил:
— Мы — не «все», ньор Кессадо[14]. Мы — свита вашего Императора.
— А вот это как раз вопрос, — в голосе наместника явно прозвучала издёвка. — Вице-король прислал нам прокламацию, в коей сказано, — он поднял лежавший на столе листок и стал читать, — что власть императорскую, после безвременной кончины Его Величества Лория Сеамаса Третьего и ввиду безвестного отсутствия наследного примеса Йоррига, пропавшего при обстоятельствах, свидетельствующих о возможной его, примеса Йоррига, гибели, приняла на себя, в соответствии с законом о престолонаследии, дукесса Маста, родная сестра безвременно покинувшего нас Императора, каковая с даты кончины Е.И.В. Лория Сеамаса Третьего, коя случилась в третий день прошедшего месяца инреваса[15] сего года, является местоблюстителем Императора в ожидании коронации, и что коронация сия намечена, в соответствии с законом о престолонаследии же, на третий день предстоящего месяца теваса, сиречь ровно через половину года после кончины предыдущего Императора[16],по окончании траура.
Дорант едва не разулыбался от облегчения: эти дурни сделали сразу две ошибки: они не объявили наследника мёртвым (он представил себе, как они ругались, не получив в ожидаемый срок сообщения о кончине примеса Йорре от сопровождавших его людей) и не объявили Масту Императриссой сразу же, наплевав на закон о престолонаследии. Видимо, не все участники переворота были так уж уверены в его успехе. Это значило, между прочим, что не вся знать поддерживает дом Аттоу — вполне ожидаемо.
И это значило, между прочим, что примеса не просто так везли мимо Альвийского леса — смерть его при правдоподобных обстоятельствах была задумана заранее. Только вот задумавшие — как раз умерли, а примес выжил.
Дорант, не менее язвительным тоном, возразил наместнику:
— Вы, уважаемые, все имели честь лицезреть Императора Йоррига Сеамаса Седьмого, живого и дееспособного. Некоторые из вас, — тут он обвёл присутствующих тяжелым взглядом, обещающим недоброе, — вполне добровольно и охотно принесли ему законную присягу. Таким образом, претензии дукессы Масты на трон Империи имеют своим основанием явное недоразумение, заключающееся, скорее всего, в отсутствии надёжных сведений у дукессы о наличии Императора Йоррига в живых и о его местопребывании. Я не высказываю — пока — прямого обвинения должностных лиц в том, что они не приняли своевременных мер к уведомлению дукессы об этих обстоятельствах. — При этом взгляд Доранта уткнулся в наместника. — Надеюсь всё же, что ныне таковые меры будут, наконец, приняты.
Тот, однако, упёрся:
— Мы видели, каваллиер, что вы привезли из Альвийского леса некоего юношу, который ранее проезжал Кармон со свитой, не объявляя своего настоящего имени и звания. Свиту же, коя могла бы их объявить, вы из Альвиана не возвратили. Из чего следует, что у нас нет никаких доказательств, что этот юноша являлся законным наследником Императора примесом Йорригом. Присяга же Императору, буде она принесена по неведению самозванцу, не имеет силы.
13
Наместник игнорирует титул комеса Агуиры, присвоенный Доранту Императором. Это намеренное оскорбление.
14
Дорант возвращает оскорбление, называя наместника попросту ньором, без положенного титулования «достопочтенный ньор».
15
Месяцы в Империи имеют называния императорских династий. Кстати, текущий — как раз сеамас, в честь нынешней.
16
Маста, не являясь наследником, в отсутствие законного наследника мужского пола может стать Императриссой, однако, в отличие от законного наследника, для этого требуется утверждение советом Империи, в который входят все маркомесы и главы самых влиятельных родов. Отсюда необходимость задержки коронации на полгода. Примес Йорре, как законный наследник, становится Императором без формальной коронации. Таковую наследник может провести по собственному усмотрению — что обычно и делает, чтобы потрафить народу.