Это последнее сообщение не было опровергнуто. Нельзя думать, чтобы оно прошло незамеченным, так как в журнале "Рус. Бог." оно вошло в состав обширной сенсационной заметки, в которой со всеми подробностями и цифровыми данными был обрисован целый ряд колоссальнейших хищений, происшедших в России до войны и во время войны в ведомствах морском, военном, интендантском, путей сообщения и др. Это были поистине образцовые примеры хищений, умело проведенных опытными в этом деле людьми, которые благополучно здравствуют и поныне.
Броненосцы "Суворов", "Бородино", "Александр ІІІ-й" и "Орел", должны были быть в Тихом океане еще в 1903 г. как это предполагалось при их закладке[44], а они не были готовы к отплытию из Балтийского моря даже и в середине 1904 года, несмотря на всю спешку при окончании работ в этом году. А если бы делать приемку как следует, "Бородино" с его неудовлетворительными машинами не могло бы пойти и в 1904 году.
При составлении нашей строительной программы, в одной части ее мы "прозевали[45] переворот, совершившийся на западе в сторону усиления брони, и жили все еще тем самым, что в культурных странах считалось необходимым делать лет двадцать тому назад: все европейские государства, Соединевные Штаты Америки и Япония давно уже строили крейсера, исключительно большие и броненосные, а мы, — только одни мы строили в это время почти исключительно крейсера небронированные и среднего водоизмещения"… Перед самой войной число броненосцев у России и Японии было почти одно и то же (семь и шесть соответственно), но число бронированных крейсеров было много выше на стороне Японии; у нее их было восемь, a у нас только два — "Баян" и "Громобой"; a вся остальная масса (девять новых крейсеров[46]) была выстроена у нас небронированной; и все, что доканчивалось работой в последние годы перед войной (еще шесть новых крейсеров[47]), тоже не было у нас бронировано. Японские бронированные крейсера вошли с состав неприятельского боевого ядра, а наши новые, дорогие[48] крейсера несли в бою сторожевую службу при транспортах и с трудом отбивались от легких японских крейсеров.
При выполнении нашей показной строительной программы мы возлагали надежду и уверенность главным образом на свои внутренние силы и средства; но у нас никогда не было единства плана в выполнении технических работ, никогда не было свободной критики плохо осуществленного, не было и плана таких критических исследований, не было и последовательного совершенствования конструкций; вследствие этого после хорошо выработанных и удачных конструкций мы потом начинали снова осуществлять плохие, считаясь с какими-нибудь совершенно побочными для дела соображениями и капризами… Словом, у нас не было ни настоящего дела, ни ответственного, работающего хозяина в деле. Хозяйничали многие, а никакой серьезной ответственности ни перед кем они у нас никогда не несли…
В морском ведомстве, кроме Генерального Штаба, изучающего морские силы неприятеля и готовящего, — больше на бумаге, конечно, — к борьбе с ним наши морские силы, существовал еще особый Технический Комитет с совершенно самостоятельным управлением технической стороной морского дела. Не справляясь с общими нуждами страны, которые могли быть более известны и вполне ясны только Генеральному Штабу, этот Технический Комитет сам себе задавал "строительные задачи", "строительные программы", и сам их осуществлял, ни откуда не встречая своей работе свободной, разумной, беспристрастной критики и не поддерживая выполнение своих работ на высоте современного их уровня в других, передовых в этом деле странах. Деятели Технического Комитета сами не плавали,[49] а только строили, а каковы были результаты их строительства на деле, в плавании, в бою, и чего требовала сама жизнь, это мало кого интересовало… Пакеты с самыми срочными донесениями от лиц, командированных за границу для изучения на месте последних новостей, многие месяцы лежали в забвении нераспечатанными, как сообщал по этому поводу в прессе капитан Кладо об одном случае, который был с ним самим и который случайно лишь удалось обнаружить через несколько лет после сдачи пакета. Создалась мало-помалу "постройка для постройки", существовавшая почти вне времени и определенных целей. He мудрено поэтому, что, когда закончилась эта несчастливая для нас война, показавшая нам на деле бесцельность нашего увлечения строительством легких, не бронированных крейсеров, полтора года спустя после нашего разгрома мы усердно обсуждали вопрос о будущем "обновлении флота", а делали в это время на самом деле… целую партию всех тех же ни для чего ненужных в ближайшем будущем легких крейсеров; с совершенно спокойной совестью мы тратили на это разрешенные и утвержденные ассигновки в расходовании громадных сумм.
45
См. статьи капитана Кладо в "Нов. Времени", 1905 г., №№ 10.364 (янв.), 10.404, 10.405, 10.406 (февраль).
47
Аврора, Светлана, Олег, Жемчуг, Изумруд, Алмаз шли в Цусимский бой, а Очаков и Кагул оставались дома.