Путь к Цусиме

Памяти этих героев посвящается приводимое здесь стихотворение[314]:

На далеком океане,
Над кудрями волн седых,
Вьются в утреннем тумане
Стаи чаек молодых.
Молят каждым скорбным криком,
Молят каждым взмахом крыл,
Чтоб в молчании великом
Океан им глубь раскрыл.

* * *

"Там на дне твоем глубоком,
Спят герои мертвым сном.
Дай на них взглянуть хоть оком,
Спеть о крае им родном.
Дай шепнуть им все надежды,
Все мольбы, всю скорбь о них; —
И, открыв с улыбкой вежды,
Встанет рать борцов лихих"…

* * *

"Сжалься! На Руси тоскою
Сердце рвется пополам,
И сливаются рекою
Слезы всех, кто плачет там.
Та река к тебе несется
И найдет на дно свой путь:
Слезка каждая прольется
На родимую ей грудь"…

* * *

Вьются чайки,
Что-то ищет
В недрах вод их грустный взор;
Но в ответ лишь ветер свищет,
Ходят волны выше гор…

IX. Цусимские герои

He все-ль равно? Пусть цель далеко.

Эскадре нашей нет преград…

Мы будем плыть… Мы дети рока…

Мы не воротимся назад…

Маковский.

ЦУСИМСКИЕ ГЕРОИ…

Это — верные, благородные исполнители своего служебного долга, до конца испившие свою горькую, роковую чашу. Уцелевшая часть их была взята в плен с дравшихся до последней возможности кораблей, погибших в неравной борьбе. А другая часть их, еще более значительная, пошла ко дну, бессильная справиться с теми повреждениями, которые среди сплошного, беспрерывного пожара наносил их кораблям неприятель. Одни из них задолго перед этим пали мертвыми и продолжали в бою часами лежать неубранными там, где смерть застигла их; другие боролись еще со своими смертельными болями на перевязочном пункте — с надеждой в сердце, что свои не забудут их и вовремя снимут с подбитого корабля; третьи все еще работали в полной уверенности, что их слабые, ничтожные усилия могли чем-нибудь помочь кораблю, который, может быть, не более как через 2–3 минуты после этого иногда бывал уже опрокинут мощным ударом вражеского снаряда…

Всех их заставили перед боем преодолеть сначала трудности тяжелого морского перехода — кого за 30.000 верст, кого за 14.000 в. Особенно много труда и забот выпало во время этого перехода на долю механиков.

Всех их заставили пережить тревожное и мучительное месячное плавание от Мадагаскара до Аннама под непрерывной угрозой ночных минных атак со стороны неприятеля, — пережить тяжелые ночные вахты при изнурительных климатических условиях.

Всех их заставили перенести муки неизвестности того, что ожидает их впереди; они не знали, куда они идут; они шли без малейшего намека на задачи ближайшего будущего, на общий план предстоящих действий.

Всех их мучили нелепыми известиями с театра войны и тревожными телеграммами о них самих, которые могли прочитать на родине их близкие[315].

314

Это стихотворение было напечатано в приложении к "Нов. Врем." от 15 июня 1905 г. и посвящено памяти поэта-лейтенанта Случевского с броненосца "Александр ІІІ-й"; специально к нему относящаяся строфа здесь выпущена. П. X

315

В бухте Камран 6 апреля 1905 г. продавались телеграммы агентства Рейтер, сообщавшие, что бой между эскадрами уже состоялся, и что Русские со своей стороны потеряли два миноносца и два крейсера — "Aвpoру" и "Донского"… (см. Политовский, стр. 220).