Боевое ядро нашей эскадры в сражении 14 мая должны были составлять три отряда; 1-й из них — под командой Рожественского, 2-й — Фелькерзама[97], а 3-й — Небогатова.
В состав первого отряда входили 4 однотипных броненосца ("улучшенного" типа "Цесаревич", как величали их до войны; или же — типа "Бородино", как принято говорить теперь), а именно; "Бородино" (спущен в 1901 г.), "Александр ІІІ-й" (1901 г.), "Суворов" (1902 г.), "Орел" (1902 г.). Скорость хода у них от 16 до 18 узлов; броня по борту защищала весь корпус судна; артиллерия новая, почти однородная на всех четырех кораблях относительно орудий крупного калибра; водоизмещение около 13.500 tn; запас угля 1100–1260 tn. но грузили их и до 2500 tn.
Машины на броненосце "Бородино" оказались ненадежными еще перед отправлением в поход; этот корабль не мог развить такого же хода, как и остальные суда его типа[98]. В походе это выразилось несколькими последовательными авариями[99].
В составе второго отряда был скомбинирован всякий "разнобой". Ha эскадре этот отряд звали также "разношерстной публикой", или с явно ироническим оттенком — "компанией". Ее составляли:
1) "Ослябя", спуска 1898 г., плохо бронированный[100], строился в казенном адмиралтействе более семи лет… Водоизмещение около 13.000 tn, скорость хода до 19 узлов, запас угля 2000 tn; 4 орудия 10-дюймовых, 11 скорострельных 6-дюймовых. Внове это был недурной броненосный крейсер, но у нас его "произвели" в эскадренные броненосцы. Машины у него были плохие, изношенные[101], к тому же и очень плохой сборки. Бронировка слабая и не полная.
2) Эскадренный броненосец 2-го класса "Сисой Великий", спуска 1894 г., плохо бронированный; водоизмещение около 10400 tn; действительная скорость — не более 12–13 узлов; артиллерия новая, но немногочисленная; машины "отвратительные"; из-за машин в походе о нем думали, не бросить ли его лучше где-нибудь в нейтральном порту Индийского океана.
3) Эскадренный броненосец 2-го класса "Наварин", спуска 1891 г., плохо бронированный; водоизмещение около 9500 tn, скорость 12–13 узлов; артиллерия старая; низкобортный, по виду сильно напоминающий собою монитор; с очень плохими котлами…
4) Броненосный крейсер "Адмирал Нахимов", спуска 1885 г.; "произведен" в эскадренные броненосцы в 1904 г.; артиллерия старая, бронирование слабое, ход 13–14 узлов.
Даже и по внешнему виду корабли этого 2-го отряда резко отличались друг от друга во всем. Взять хотя бы число труб: у высокобортного красавца "Ослябя", дававшего прекрасную цель для неприятеля, было 3 трубы, у "Сисоя" — две трубы, "Наварин" был с 4-мя трубами (по углам прямоугольника в плане), у "Нахимова" была одна труба.
Броненосцы отряда Небогатова, вооруженные не хуже (!) "Наварина" и "Нахимова" вошли в состав 3-го отряда, который в главном бою должен был идти наравне со всеми, но сильно отставал и задерживал всех (см. "Нов. Время", 1905 г., № 10.588, статья капитана де-Ливрона). В начале, боя "Николай" был на 9-м месте, через один только час ему пришлось занять уже 5-е место; а в пятом же часу дня 14 мая, сломив гордость, "Александр" шел за "Сенявиным"…[102] Так плохо в бою у нас обстояло дело.
Состав нашей эскадры, не подготовленной к работе в бою, был весьма неоднороден. Первый, второй и третий отряды адмирал заставил работать совместно: скороходы должны были войти в положение тихоходов и не убегать от них; корабли с новой дальнобойной артиллерией попадали в одну рабочую группу с "компанией", слабо бронированной и слабо вооруженной.
При таком боевом ядре наша эскадра не могла вести серьезную активную борьбу с весьма однородной японской эскадрой; поэтому наша эскадра заранее обрекалась только на пассивное сопротивление в случае нападения неприятеля; а относительно возможности подобного нападения на нас со стороны Японцев, у командующего нашим флотом неоднократно прорывались в походе уверенные возгласы, что Японцы "не посмеют" (!..) этого сделать. В надежде на это с собою в бой мы потащили и военные транспорты.
97
Но в бою участвовал только флаг Фелькерзама, а сам он умер за 4 дня до боя. Ко лжи все так привыкли в эскадре Рожественского, что и эта новая, последняя ложь никому не показалась чудовищной.
100
У "Ослябя" и "Сисоя" броневые плиты были из стали Гарвея, a у "Наварина" броня была обыкновенная стальная, а не круповская; разница между ними такова, что если при известных определенных условиях круповскую броню пробивает только 10-дюймовый снаряд, то обыкновенную броню той же толщины и при тех же условиях пробьет уже и шести-дюймовый снаряд, а для брони, Гарвея нужен девяти-дюймовый снаряд. Кроме того, бронировка этих кораблей была не полной; оконечности их были не покрыты броней.
В декабре 1906 г. в газете "Berliner Tagblatt" (№ 651, 23.XII.06) были помещены некоторые эпизоды Цусимского боя в извлечении из брошюры капитана Семенова. Передавая содержание этих эпизодов, переводчик, Hauptmann Madlung, возымел намерение перевести также и названия наших судов. Предстояло перевести название "Ослябя". Пунктуальный немец порылся в лексиконе и с легким сердцем перевел "Der Schwachmachende!.." Хотя это остроумие проявилось и нечаянно, но зато вышло необыкновенно удачно и метко. П. X.
101
Здесь надо отметить, что стоимость всей котельной установки на современном эскадренном броненосце доходит до миллиона рублей и более, и заботы об исправности котлов на корабле должны были бы стоять на первом плане; но действительность у нас часто не оправдывала этих ожиданий. На коммерческих судах паровые котлы служат до 15 и более лет при непрерывной работе в течение целого года; а в военном флоте до капитального ремонта котлы нередко служат только каких-нибудь 5–6 лет при работе их только в течение летних 4-х месяцев, когда под нормальным давлением пара им приходится быть в общей сложности около 10 полных суток. Зато бывали у нас и такие примеры, что все котлы на броненосце сжигались в один рейс, благодаря особенно нелепым притязаниям на развитие скорости, которые для своего удовольствия предъявлялись командиру высокопоставленным лицом, плававшим на корабле… [
102
По этому поводу в письме одного из наших товарищей находим следующие строки: "Перед шестью часами вечера линия наших броненосцев представляла что-то чрезвычайно необычное. Головным был "Бородино" он шел, держа сигнал: "иметь 8 узлов; курс норд-ост 23 градуса"; за ним близко был "Орел", несколько отставали "Сисой", "Наварин", еще больше отстал "Николай", непосредственно за ним шел сильно подбитый "Александр", и совсем вдали от них шли броненосцы береговой обороны. С самого начала боя они почти всегда были вне сферы огня. Что это было? Преднамеренный план?… Сговор с Японцами?… Или же просто это надо объяснить плохим состоянием машин у них". — Это последнее — самое верное, а затем нападать на них Японцам не было никакого интереса, пока у нас были еще на лицо другие, более серьезные силы. П. X.