— Вот это кто-то подсунул в кабинет Маркуса Константина.
Аманда взяла коробочку.
— Неплохо, очень неплохо, — хмыкнула она.
— Ты знаешь, что это такое?
— Даже больше! Я знаю, где во Франции можно такие игрушки раздобыть.
— Вот и замечательно. Надеюсь, это нам пригодится. И еще…
— Что?
— МакЛауд.
— Что с ним?
— Не знаю. К барже не могут подобраться даже Наблюдатели, а подобраться к ней нужно.
— Митос, ты меня пугаешь. Ты что, с ним встречался?
— Да, только что. В баре. Мы разругались в пух и прах. Он теперь, скорее всего, уверен, что я и знать его больше не хочу.
— А это не так?
— Ну, если честно… Я по-настоящему разозлился. Может, это его немного отрезвит и убедит Кассандру в том, что я умыл руки.
Аманда хитро прищурилась:
— Узнаю старого интригана! А какие планы на самом деле?
— Нужно узнать, что происходит на барже. Слышишь, Аманда? Любым способом. От тебя он подвоха не ждет. Напросись к нему в гости или придумай повод заглянуть по пути. Да что угодно!
Аманда немного подумала.
— Не знаю, получится ли… О! я сделаю ему подарок.
— Какой?
— Подарю мой кристалл. Вот и повод зайти в гости!
— Неплохая идея… Знаешь, это имеет смысл еще по одной причине. Камень Мафусаила — древний артефакт, связанный с силами Источника. Может, пойдет ему на пользу. Действуй. Если что, — он достал из внутреннего кармана карточку, — вот здесь меня можно будет найти. Ну, я пошел…
*
Долгая беседа с Доусоном позволила Кедвин уяснить кое-какие детали недавних событий, но ничего принципиально нового не дала. Как не дала и повода усомниться в том, что рассказывал ей недавно Митос.
Происшествие в баре произвело на нее впечатление очень тягостное. Она только сейчас начала понимать по-настоящему, насколько основательны опасения Митоса. Все подозрения мало-помалу собирались вокруг Кассандры. Вернее, собирались бы, если бы не приезд в Париж Роберта Моргана. История, рассказанная Митосом о своем ученике, никак не давала покоя Кедвин. Либо этот Морган еще одна «темная лошадка», либо Митос чего-то основательно не договаривает.
Митос приехал вечером, усталый, но не злой. С удовольствием бухнулся в кресло в гостиной.
— Ну вот, все улажено! Завтра утром лечу в Грецию. А вы присоединитесь ко мне послезавтра. Нет возражений?
— Как скажешь, — хмыкнула Кедвин, усаживаясь на диван. — Насчет бурной сцены в баре ты ничего не хочешь мне сказать?
— Только еще раз попросить прощения. Я поддался ненужным эмоциям. Хотя с другой стороны, может, оно и к лучшему?
— Ты все можешь обратить в свою пользу.
— Стараюсь.
В гостиную вошла Мишель. В руках она держала поднос с чайными приборами.
— Чего-нибудь покрепче не предлагаю, — весело сказала она, ставя поднос на столик. — Не знаю, что там у вас стряслось, но Кедвин больше не хочет горячительного.
— Это верно, — хмыкнула та.
— Поддерживаю, — сказал Митос, протягивая руку за чашкой.
— Роберт сказал, — начала Мишель, хитро глянув на Митоса, — что вы жили в замке.
— Ну да. Тогда у меня был замок.
— А где он, этот замок? Может быть, я знаю это место?
— В Англии.
— Очень интересно было бы там побывать.
— Увы, сейчас там нет ничего интересного. Если, конечно, ты не увлекаешься ползанием по развалинам.
— Как по развалинам? Что случилось?
Кедвин уже поняла, к чему идет разговор, но не вмешивалась. Митос явно развлекался.
— Это всегда случается со старыми замками. А мой и в двенадцатом веке уже не был новым.
Мишель поперхнулась чаем:
— В двенадцатом веке?! Вы хотите сказать, что Роберту тысяча лет?
— Чуть больше восьмисот.
— Восьмисот! Адам, а сколько же тогда вам?
— Больше, — невинно сказал Митос.
— Я понимаю, но… — Мишель осторожно поставила чашку на стол. — Просто… мне казалось, что вам должно быть меньше… с таким именем…
— Если оно настоящее, — заметил Митос.
— Но… меня учили, что Бессмертные называют друг другу настоящие имена.
— В основном да. Но один любитель скрывать свое имя среди нас есть.
— Ну, если вы о Митосе, то это просто легенда, — начала было Мишель.
И осеклась. Ошарашенно уставилась на него, потом на Кедвин.
— Она еще не поняла, — хмыкнул Митос.
— Похоже, что так, — открыто улыбнулась Кедвин. — Честно говоря, я сама собиралась спросить, долго ли ты думаешь держать ее в неведении.
— Неведение тоже числится в списке палок о двух концах. Не стоит ждать других «просветителей». Особенно после сегодняшнего.
— Ты думаешь… — тихо начала Кедвин.
— Нет, пока не думаю. Но что с нашей юной леди?
Мишель молча таращила глаза на обоих по очереди.
— Тебе не кажется, что придется пересмотреть идею воздержания от горячительных напитков?
*
— Что это? Что это такое, я вас спрашиваю?! Откуда там взялся этот мальчишка? Загородный дом, никаких случайных прохожих. И вдруг — Бессмертный! Никакой дурак не поверит!
— Никто и не верит. Говорят, его кто-то навел, чуть ли не записка с адресом в кармане лежала. Простите, но для меня это тоже неприятный сюрприз.
— Еще бы!
— Да. Похоже, у нашего гения что-то пошло не по плану.
— У него пошло не по плану! А как это попало к вам? Откуда?! Вы что, не могли спрятать концы в воду, как раньше?
— Не могли. Похоже, это дело на личном контроле у самого…
— Еще не легче! Ну а самому кто поставляет информацию? Там же не было ваших агентов! Ах да, конечно. Доусон… Видно, мало ему тогда досталось.
— Что нам теперь делать? Вы же знаете самого. Если он до нас доберется…
— Надо, чтобы не добрался. Придумайте что-нибудь. Можно пустить исследователей по ложному следу. Может быть, нам этого времени хватит… А к Доусону присмотритесь. Что-то слишком часто он оказывается у нас на пути…
========== Глава 34. Санторини ==========
Кедвин проснулась рано, едва ночь сменилась серыми рассветными сумерками. В доме было тихо.
Она глянула направо. Митос еще спал, уткнувшись в подушку, и она не стала его тревожить.
…Позавчера они с Мишель приехали на Санторини. Митос ждал их напротив причала, присев на капот открытого белого автомобиля. Кедвин мысленно усмехнулась — роль миллионера на отдыхе шла ему не хуже, чем роль скромного интеллигента-ученого.
— С приездом, — сказал он, открывая багажник и ставя туда сумки обеих дам. — Как дорога?
— Прекрасно, — ответила Кедвин; подождала, пока Мишель заберется на заднее сиденье, и села на переднее пассажирское место. — А ты неплохо устроился.
— Есть немного, — улыбнулся он, сев за руль и захлопнув дверцу. — Ну что ж, поехали.
Вилла Кедвин понравилась, хотя больше ее интересовал сейчас не дом, а хозяин. Мишель же с любопытством бродила по комнатам, выглядывая в окна и пробуя на упругость кресла и диваны. Собственная спальня с окнами, из которых было видно и море, и сам остров, привела ее в полный восторг. Кедвин даже немного позавидовала ее беззаботности.
Вечером, уже на закате, Кедвин спустилась к морю. Побродила немного по узкому пляжу, покрытому знаменитым черным песком, потом вошла в воду. У самого берега из воды торчал высокий камень, с которого, наверно, было удобно нырять. Но сейчас Кедвин хотелось просто окунуться и понырять без прыжков и внезапных холодных объятий моря.
Она немного отплыла от берега, когда ее догнала волна Зова. Оглянувшись, Кедвин увидела, что на пляже появился Митос.
Она нырнула, поплавала немного в зеленоватой глубине, потом всплыла. Митос стоял на том самом камне, глядя на море и с удовольствием подставляя лицо легкому ветерку. Наверно, именно тогда, глядя на него не с берега, а с моря, Кедвин наконец нашла слова для того, что уже подсказывали ей чувства.
Близость моря и яркого южного неба будто сорвали с Митоса остатки личины Адама Пирсона. Таким, как сейчас, он, наверно, был и сто, и тысячу лет назад. Как вот это море — каждую минуту другим и все-таки тем же. Мало понять его однажды, нужно чувствовать, понимать каждый час, каждую минуту. Это трудно, но завораживающе привлекательно!