Чтобы вернуться. Добровольно.
Даже думать об этом было мерзко!
Хотя, можно ведь и не возвращаться. Взгляд МакЛауда упал на яркую вывеску станции метро. Что ж, это выход.
Он хотел встать и понял, что не может двинуться с места. Тело отказалось повиноваться.
Вот и ответ. Больше никаких объяснений не нужно… Даже сейчас Митос держит его под контролем. Глупо было надеяться!
Уже без мыслей о «другом выходе» МакЛауд встал и снова пошел куда глаза глядят. И только выйдя на набережную, понял, куда именно они глядели.
*
На барже было пусто и холодно.
МакЛауд спустился в каюту, включил свет. Разводить огонь не хотелось, и он сел на диван перед пустым камином.
Пустой очаг. Что-то было в этом, тоскливое и безнадежное. Погасший огонь. Погасшая жизнь…
Что с ним происходит? В водоворот каких сил вовлекла его судьба?
Был вопрос и менее глобальный. Что ему делать прямо сейчас? Он не может вечно сидеть на барже и смотреть в пустой камин. Вообще, если подумать, побег был не такой уж хорошей идеей, потому что все равно деваться ему некуда, а значит, придется вернуться.
Ему представилось, как встретит его Митос. Странно, но сейчас никакие ужасы ему на ум не приходили, а помнилось почему-то выражение глаз Митоса, когда тот накануне вышел к ужину. В них была усталость. Еще задумчивость, тревога, но усталость больше. Ни агрессии, ни гнева, ничего темного и холодного.
Ему представилось, что таким же взглядом Митос посмотрит на него сейчас. «Бедный дурачок…»
Он решительно встал. Нет, бегство было плохой идеей. Навсегда все равно не скрыться, лучше вернуться и попытаться хоть что-то понять или исправить.
Зов. Отчетливый, звонкий, исключающий надежду на то, что кто-то просто проезжал мимо по набережной.
МакЛауд вышел на середину каюты и повернулся к входной двери. Это точно не Митос, тогда кто?
Дверь хлопнула, впустив посетителя, и МакЛауд едва не охнул, узнав Кассандру.
— Дункан? — Она тоже растерялась. — Что ты здесь делаешь?
— А ты? — глупо спросил он.
— Я прихожу раз в день проверить, все ли в порядке… А почему ты здесь?
Да, все верно. Как он сам об этом не подумал!
— Я сбежал.
— Сбежал?
— Ну да, выпрыгнул в окно и сбежал.
Она подошла ближе.
— Дункан, что случилось?
— Ничего, — стараясь говорить равнодушно, отозвался он. — Я просто ушел. Что еще непонятно?
Кассандра секунду помолчала, хмурясь. Потом спросила:
— И что ты собираешься делать дальше?
— Я? Вернусь назад. Уйти совсем я все равно не могу.
— Вернешься?
— Да. И… послушай, Кассандра, я хотел сказать…
— Что?
— Тебе лучше уехать из Парижа.
— Это еще почему?
— Потому что… — он споткнулся, ища нужные слова. — …так будет безопаснее.
— Безопаснее?! — поразилась она. — Дункан, что значит уехать? Как я могу тебя здесь оставить?! Именно сейчас!
— Как ты можешь?! — внезапно для себя самого сорвался он. — А как я могу постоянно жить в страхе? Постоянно бояться, что он сделает то, чем грозил?!
— О чем ты? — Она тут же напряженно нахмурилась. — Подожди, подожди…
Она взяла его за руку и свободной рукой мягко коснулась его лба. Ее глаза оказались совсем близко.
Нет, она не умела просто читать мысли, но МакЛауд вдруг понял, что она слышит и видит именно то, о чем он очень не хотел говорить.
Он резко высвободил руку и отстранился.
— Чертов ублюдок! — выдохнула Кассандра. — И ты еще хочешь к нему вернуться? После вот такого?!
Ну что за невезение, подумал МакЛауд. Почему нельзя было хоть сейчас с ней не встретиться?
— Он убьет тебя, Кассандра, если ты не отступишься от меня. Понимаешь? — произнес он. — И я ничего не смогу сделать! Пожалуйста, очень тебя прошу — уезжай… Мне так будет легче.
— Легче что? Терпеть вот это… непотребство?! А что он завтра придумает? Нет, Дункан. Ты не понимаешь, о чем говоришь. Ты хотя бы представляешь, что с тобой будет, когда ты вернешься? За побег, за очередную встречу со мной?
— Я скажу, что эта встреча случайна. Он и в тот раз хотел, чтобы я обвинил во всем тебя. Если я буду точно знать, что тебя нет в городе…
— Думаешь, это поможет?
— Я не знаю. Но в любом случае… Да, в конце концов, какая разница?! Не убьет же он меня!
— Не убьет. Но он умеет превращать смерть в недостижимое благо. Нет, Дункан, — сказала она решительно. — Если я и уеду, то только вместе с тобой.
— Со мной? — едва не расхохотался он. — Но я не могу никуда уехать!
— Ты уверен? Подумай, ты ушел, и с тобой ничего не случилось. Почему?
— А что должно было случиться? — насторожился МакЛауд.
— Как что? Разве он не мог насылать на тебя боль на расстоянии? И если бы он знал, что ты сейчас со мной…
— Но, может быть, он не хочет?
— Не хочет? — фыркнула Кассандра. — Или не может? Ты так уверен в безграничности его возможностей? Впрочем, сейчас это неважно. Я уже пыталась сказать тебе, что могу освободить тебя. Вернее, помочь тебе освободиться. Не полностью, но достаточно, чтобы он больше тебя не мучил. А потом мы уедем, скроемся. И найдем способ избавиться от этой дряни окончательно.
— Ты правда веришь во все это? — тихо спросил МакЛауд. — А как же генератор?
— Генератор не достанет тебя, если уехать достаточно далеко. К тому же ты сам говорил: нужно хотя бы раз получить витано — и генератор будет тебе не страшен. Ну же, Дункан, решайся! Времени мало, Митос, может просто заявиться сюда и устроить что-нибудь показательное. Хочешь этого дождаться?
Это заставило МакЛауда задуматься. Он уже примирился с мыслью о возвращении в дом Митоса. Но теперь, после встречи с Кассандрой, ему не виделась утомленная улыбка на лице Старейшего. Скорее припоминались другие слова.
«Если услышу хоть слово о Кассандре…»
Что, если Кассандра на самом деле знает, как ему освободиться?
— Что нужно делать? — спросил он.
— Ты решился, это главное, — облегченно вздохнула Кассандра. — Давай сядем.
Они сели на тот же низкий диван перед камином. Кассандра взяла МакЛауда за руки и заговорила мягко и убедительно:
— Послушай меня, Дункан. Это не так уж сложно, просто сам ты вряд ли справишься… Ты умеешь входить в транс?
Он усмехнулся, и она улыбнулась:
— Конечно, техника медитации тебе известна. Теперь требуется другое. Твоя связь с Митосом существует на энергетическом уровне. Вернее, на стыке сознания и энергетической сущности. Принято считать, что, получая витано, мы получаем знания и опыт противника. Но реально воспользоваться этими знаниями мало кому удается. В обычном состоянии сознание не может входить в контакт с энергией Бессмертия. Обычная медитация не дает возможности погрузиться так глубоко.
— Я погружался, — произнес МакЛауд. — Только… я не знал…
— Как? Когда?
— Ты не помнишь? Я рассказывал, как победил Аримана.
— Да, верно… Что ж, значит, все еще легче. Сейчас я помогу тебе, если понадобится. А может, ты и сам справишься.
— Но куда я должен попасть? И что сделать?
— Ты должен увидеть образ того, что вас связывает. Вернее, сковывает тебя. Это может быть закрытая дверь, изгородь, или пропасть, которую нужно перепрыгнуть, в общем, препятствие. Одолеешь его — освободишься.
— Как будто совсем просто, — тоскливо усмехнулся МакЛауд.
Сел поудобнее и закрыл глаза…
*
Митос мерил шагами комнату, снова и снова размышляя события последних дней и прислушиваясь к своим ощущениям. Размышления были нерадостные.
То, что МакЛауд ушел (сбежал, поправил он себя) катастрофой не было. Никуда не денется — вернется. А если еще и шишек себе набьет — будет впредь умнее. Сейчас Митоса беспокоило не это.