— МакЛауд сейчас под контролем у Крамера. Он не в себе… Если не отключить машину, он сойдет с ума окончательно. Идемте, времени мало.
*
— Вставай!
Голос Крамера разорвал повисшую тишину.
Митос поморщился. При таком звуковом сопровождении и без генератора было бы нелегко сосредоточиться.
МакЛауд поднялся на ноги и с видимым усилием выпрямился. На лице его никаких чувств не отразилось. Разве что немного удивления — от того, что кому-то удалось его остановить.
Митос извлек из ножен за спиной меч. С пистолетом было бы проще, но это придется приберечь на самый крайний случай. Вряд ли сейчас кто-то сунется в зал — насколько он понял, эксперимент идет в полном соответствии. Только вместо Мишель и Лорана теперь он, Митос.
Главное для Крамера — заставить МакЛауда получить витано здесь, «под колпаком» генератора. Если Митос все понял правильно, это и был эксперимент, который в свое время не состоялся, с его помощью. А теперь с его же помощью может состояться.
— Ну, вперед! Убей его!
МакЛауд поднял меч. То, что к действию его побуждали только словесные команды, показалось Митосу хорошим признаком. Из этого следовало, что никакой «программы» в его сознании еще нет. Значит, можно попытаться перехватить управление. Все-таки их энергетическая связь по-прежнему существовала, хотя и ослабела.
МакЛауд ринулся в атаку, и Митосу пришлось тоже пустить в ход меч. Он не пытался нападать, только защищался, все время отступая по кругу вдоль стен зала. Тысячелетние инстинкты не подвели — ему удалось частично отключиться от схватки и сосредоточиться, пытаясь мысленно дотянуться до сознания МакЛауда.
Он продолжал слышать голос Крамера, но смысл слов до него уже не доходил. Он чувствовал присутствие МакЛауда, запертого сейчас в собственном теле, как в тюрьме, его растерянность, страх — и отчаянно пытался найти что-то, что поможет ему освободиться от чужого контроля. Если бы было побольше времени!
Митос отбил очередной выпад МакЛауда и отскочил назад. Пауза получилась достаточно долгой, чтобы он сумел заговорить.
— Ты в самом деле хочешь убить меня, МакЛауд? И даже не скажешь, почему?
Ответа не последовало, но Митос мог поклясться, что Горец его слышал и понял. Он попятился еще, не спеша снова вступать в бой.
— Тебе не кажется, что это невежливо?
— Не слушай его! — взвизгнули динамики.
— Не кажется, — сквозь зубы произнес МакЛауд, снова поднимая меч для атаки.
— Зато мне кажется, — Митос продолжал отступать, держа меч перед собой жестом скорее предупреждения, чем готовности к бою. — Может, объяснишься? Мне казалось, мы друзья.
— Мы не друзья, — процедил МакЛауд. — Ты мой хозяин. Бывший.
Митос переложил меч в левую руку, правой выхватил пистолет. Да, недолго пришлось ждать крайнего случая, но стало ясно, на чем сейчас можно сыграть.
Он коротко вздохнул.
— Почему же «бывший»?
— Осторожно! Назад! — завопил Крамер, но было уже поздно.
В таком состоянии реакция МакЛауда все-таки замедлилась. Митос успел выстрелить — и попасть именно туда, куда целился.
МакЛауд, взвыв от боли и уронив меч, вцепился левой рукой в раненую правую.
Митос, не давая ему опомниться, прыгнул вперед и одним ударом сбил его с ног. Пинком отшвырнул в сторону катану. И тогда понял, что динамики замолчали. Не потому, что молчал Крамер, а именно выключились.
Раздумывать у Митоса не было времени.
— Ну что, продолжишь беседу с хозяином? — прошипел он.
МакЛауд приподнялся и вскинул на него взгляд. Митос продолжил, про себя молясь всем богам, чтобы динамики не включились снова:
— Давай, повтори еще раз, что ты хотел сделать!
МакЛауд осторожно, опершись о стену здоровой рукой, начал подниматься на ноги. Не глазами — чутьем Митос знал, что он растерян и испуган, но не может решиться действовать сам, без приказа. Это уже неплохо!
— Это приказ… Я должен… — безжизненный, тусклый голос. И лицо, холодная маска.
— Должен? — фыркнул Митос. — О, я вижу! А может, дело не в этом? Ты просто хотел найти другого господина. И я даже догадываюсь, почему.
МакЛауд теперь смотрел прямо на него, в лице его пробивалось неясное чувство. Ну что ж, все лучше, чем маска робота.
Митос шагнул вперед:
— Я слишком добрый господин, а тебе нравится, когда тебя оскорбляют, бьют… или что-то еще!
При последних словах, произнесенных на выкрике, Митос вызвал в памяти видение ночи, когда МакЛауду явились призраки троих Всадников. Действовать приходилось наугад — сознание МакЛауда он сейчас не контролировал.
Ему не часто случалось видеть подобные перемены в людях. Маска робота-убийцы исчезла с лица МакЛауда мгновенно. Он побледнел и, покачнувшись, привалился к стене спиной.
— Нет…
— Нет? — жутким шепотом переспросил Митос, приближаясь к нему еще на шаг. — Ты снова ослушался меня, позволил другому человеку отдавать тебе приказы. Ты даже пытался убить меня. Я недостаточно хорош или, наоборот, слишком хорош. Тебе не стоило скрывать от меня свои пристрастия! Я могу организовать тебе новое «приключение», не хуже того…
МакЛауд смотрел на него молча, парализованный внезапно навалившимся ужасом.
— И даже лучше. И прямо сейчас…
Это оказалось последней соломинкой. Вспышка боли и отчаяния на миг оглушила и ослепила Митоса, вызвав в памяти сонмище теней его собственного прошлого. С мучительным усилием загнав эти тени назад в темноту и тишину, он сделал еще шаг вперед и присел на колено рядом со скорчившимся на полу МакЛаудом. Силой заставил его оторвать руки от лица и встряхнул:
— Ну, что ты молчишь? Не нравится моя идея?
— Нет… — со всхлипом выдавил МакЛауд. — Нет… Останови их, пожалуйста!.. Не оставляй меня…
Митос глядел ему в лицо и чувствовал, как сваливается с плеч огромная тяжесть. Глаза, смотревшие на него сейчас, уже не были глазами зомби. До краев полные болью и ужасом, каких не может, не должен чувствовать человек, но живые. За одно это Митос готов был благословить ночь, принесшую МакЛауду худший в его жизни кошмар.
Время уходит, внезапно отдалось в сознании Митоса. Время!
Он торопливо вытянул из-под воротника у МакЛауда цепочку с кристаллом. Поднял слабо мерцающий камень до уровня его глаз:
— Пожелай этого. Вернись ко мне!
Еще мгновение — и пальцы МакЛауда сомкнулись поверх его, коснувшись кристалла. И сразу невидимый вихрь подхватил обоих.
Две ауры не могут слиться воедино, пока их обладатели живы. Но голубовато-белая искорка внезапно разгорелась ярче, связывая их, и толчками, как кровь из сердца, вливая мощь одной в другую, удерживая, не позволяя рассыпаться и раствориться в пустоте…
Свет стал нестерпимо ярким, и Митос, повинуясь инстинкту, отпрянул назад — и там, за гранью, и наяву. Без сил упал на холодный каменный пол. Ждал, казалось, целую вечность, пока стихал бешеный стук крови и звон в ушах и возвращалось ощущение реальности.
Потом пришло понимание, что стало очень тихо. Исчез навязчивый механический гул генератора.
*
Они вломились в лабораторию, благо их было уже пятеро против восьми находившихся там охранников. Не обошлось и без стрельбы — у охранников, кроме пистолетов, обнаружилась пара коротких автоматов. Из-за этого все едва не пошло наперекосяк — уже во время свалки в самом зале очередь ударила в стену лаборатории напротив входа. Неожиданно для нападавших один кусок стены оказался тщательно замаскированной дверью, которую пули пробили насквозь.
Лоран, бывший ближе всех к двери, глянул в образовавшуюся дыру и, обернувшись, закричал:
— Сюда! Это здесь!
Он отскочил в сторону, чтобы не попасть под пулю. За спиной у стрелка — последнего державшегося на ногах охранника — возникла Аманда, и коллекция неподвижных тел на полу пополнилась еще одним.
Первой на окрик подоспела Мишель. Дверь в перегородке была заперта, но просунуть руку в дыру и открыть замок изнутри оказалось для нее делом несложным.