— Мишель, — заговорил МакЛауд. — Возможно, я смогу тебе помочь.
— Ну… я… не знаю, не хочется об этом.
— Хорошо. Давай-ка закажем чего-нибудь перекусить, и ты все по порядку расскажешь.
— Ну, если вы собрались развлекаться беседой, — заметил Джо, — я лучше пойду. Дел много.
Мишель заказала только кофе. Попивая его, рассказала, что с ней случилось. Вкратце, но вполне достаточно.
— Постой! Ты говоришь, тебе все это рассказала Кассандра? — задумался МакЛауд.
— Нет, — Мишель сдвинула брови, ища нужные слова. — Я не помню весь разговор… Но я точно помню, что напрямую она ничего такого не говорила. Но… понимаешь, когда я стала обдумывать ее слова, мне показалось, что все это очевидно…
— Настолько очевидно, что ты решила все высказать Митосу, — сказал МакЛауд.
— Вот этого я и сама потом испугалась. И вообще… Наверно, потому мне все это и перестало казаться убедительным.
Она что-то еще говорила, досадуя на свою доверчивость, а МакЛауд, глядя на нее, думал о том, что он смотрит сейчас на себя и видит себя таким, каким он казался своим друзьям в последнее время. Ведь с ним было то же самое, тогда, в Гленфиннане. Кассандра не говорила ничего нового, но он сделал из ее слов выводы. И с тех пор упорно держался этой точки зрения. Похоже, он кое-что пропустил потому, что не желал видеть ничего, что не вписывалось в эту идею. Что-то ключевое пропустил…
— …думаешь, он мне поверит? — спрашивала Мишель.
— Почему нет? — пожал МакЛауд плечами. — Он ведь знает, что такое иметь дело с Кассандрой. Конечно, он поймет, если ты объяснишь ему все.
— И он простит, что я поверила явной лжи? Что позволила так себя одурачить?
— Мишель!
— Или, — вдруг спохватилась она, — это не ложь? То есть я не думаю, что он… и ты… что ты бы допустил… Но ведь не на пустом месте все это возникло?
— Мишель, успокойся. Ничего ужасного между нами не произошло. Наши дела — это наши дела. Мы сами в них разберемся. Последуй совету — разыщи его и поговори. В присутствии Кедвин, если все-таки боишься. Хорошо?
— Хорошо. — Она вздохнула и улыбнулась. — Да, наверно, вы все правы.
— Все?
— Я вечером была у Лиама Райли. Он тоже сказал, что мне не следует прятаться, а следует попытаться все объяснить. Я так и сделаю. Прямо с утра и пойду.
— Правильно, — поддержал ее МакЛауд. — А теперь отправляйся домой. После сегодняшней геройской заварушки даже Митос не вспомнит о тебе и вашей ссоре.
Мишель снова улыбнулась, с облегчением. Попрощалась и ушла.
А МакЛауду было не до веселья. Как же все запуталось!
*
МакЛауд остановил машину возле баржи около полуночи. Там не стало светлее или теплее, но ему было все равно. Он чувствовал тупую, гнетущую усталость — то ли вечер, проведенный в баре, оказался последней каплей, то ли просто совпало.
Хорошо бы поспать, думал он, направляясь к сходням.
Воздух всколыхнул Зов.
МакЛауд едва не застонал вслух. Кто-то ждал его на барже. Этому кому-то не поздоровится, решил он, нашаривая под пальто меч.
В каюте обнаружилась Кассандра. Она сидела у камина, в котором горел огонь, совсем как прежде, когда жила здесь же, на барже.
— Привет, Дункан. Извини за поздний визит, но тебя не было, пришлось ждать.
— Привет, — отозвался он, опустив меч. — Но зачем ждать? Или у тебя срочное дело?
— Да нет, — она задумчиво улыбнулась. — Мне захотелось спокойно посидеть и поболтать со старым другом. Я была резка в прошлый раз. Извини.
МакЛауд пожал плечами. Сейчас никакой фальши он не чувствовал, Кассандра говорила искренне.
— Где ты пропадал так долго?
Он прошел к камину и сел в кресло напротив.
— Можно сказать, что у меня есть повод отпраздновать небольшую победу.
— Какую же?
— Сегодня Митос дал мне понять, что нашей дружбе конец. И вражде тоже. Всему.
— Вот как? — удивилась Кассандра. — И ты считаешь это праздником?
— А разве не ты говорила, что очень важно, чтобы он оставил меня в покое? — приподнял брови МакЛауд. — Вот он и оставил.
— Ну да, — отозвалась Кассандра. — Но я не понимаю, почему ты так в этом уверен.
— Я уверен. Мне этого достаточно.
Она пожала плечами и повернулась к камину.
— Ты, кажется, хотела поболтать с другом, — заметил МакЛауд.
— На самом деле, — протянула Кассандра, — мне особо нечего тебе сказать, Дункан. Но рядом с тобой я чувствую себя спокойно, безопасно. Давно не припомню такого чувства… Я не знаю, когда мы встретимся снова. Мне, наверно, придется уехать из Парижа.
— Что, Митос решил на тебя поохотиться?
— Нет, ему я безразлична, как и прежде. Но теперь за мной охотятся его любовница и бывший ученик.
— Любовница? — Это сбило МакЛауда с толку. — Кедвин?
— Ну да. Ты ведь согласишься, что связываться с этой дамой без совсем уж крайней нужды не стоит.
— С этим-то соглашусь. Но с чего им на тебя охотиться? Ты им пыталась открыть глаза, как Мишель?
Он ожидал вспышки в ответ на упоминание о Мишель, но Кассандра лишь горько улыбнулась:
— Помнишь, я как-то говорила, что люди сами должны разглядеть, с кем имеют дело, иначе все бесполезно? Так вот, люди видят только то, что хотят видеть. А если видят иное, пугаются и начинают искать подвох. Твоя Кедвин оказалась умнее многих. Она без подсказок разобралась что к чему.
Первой мыслью МакЛауда было сказать, что Митос и Кедвин уже помирились. Но он удержал себя, а потом спросил:
— А этот ученик?
— Да ты его знаешь. Роберт Морган. Парень запутался в отношениях с наставником раньше, чем стал Бессмертным. Я случайно пробудила какие-то его воспоминания… Но в его конфликте с Митосом, за который он рвется со мной рассчитаться, никто кроме него самого не виноват. А эта девочка… Мишель, правильно?.. Она лишь наивный ребенок. Ее напугало то, что образ, который она сама придумала, не соответствует реальности. Кто в этом виноват? — Кассандра снова печально улыбнулась. — Не все такие, как ты, Дункан. Они видят. Но предпочитают не понимать.
Она неторопливо встала и взяла с другого кресла пальто и сумку. МакЛауд тоже поднялся, проводить.
— Ну что ж, мне пора.
— Что думаешь делать дальше?
Она одарила его еще одной грустной и загадочной улыбкой:
— Дункан, разве не ты сам сказал, что не хочешь вникать в мои планы?
МакЛауд кивнул:
— Да, ты права.
— Я буду скучать по тебе, Дункан. Возможно, когда ты покинешь Париж, я тебя разыщу снова… Не хочу думать, что мы никогда не увидимся.
Он молча улыбнулся и пожал плечами. Проводил ее до двери, потом вернулся к камину.
Чувства его не подвели — все время Кассандра была вполне искренней. А вот он сам…
МакЛауд прежде не думал, что сможет так легко, без всяких усилий ей лгать. Вот до какой степени дошло его к ней недоверие и нежелание снова впускать ее в свою жизнь! Но что так прочно убедило его в том, что от нее лучше держаться подальше?
Он не стал развеивать заблуждение Кассандры про отношения Митоса и Кедвин. Он был уверен, что это бесполезно. Как ни горько это признавать, сказанное Кассандрой было истиной и к ней самой относилось так же, как к кому-нибудь еще. Она тоже не видела того, чего не хотела видеть, и вместо реального человека постоянно держала в памяти некий ею же самой придуманный образ.
Такие иллюзии не разрушаются одной фразой.
========== Глава 55. Кто без греха… ==========
На следующий день Митос проснулся рано. Осторожно, не тревожа спящую Кедвин, выбрался из постели, собрал одежду и ушел в ванную, потом — на кухню, где принялся готовить завтрак.
Ночь спокойного сна пришлась очень кстати уже потому, что теперь Митос был в состоянии обдумать и оценить вчерашние события. Однако ничего толкового ему в голову не приходило.
Он сидел на кухне за накрытым столом, глядя в окно, когда на пороге возникла Кедвин.
— Привет, — сказала она, принюхалась и удивленно подняла брови: — Нет, я точно не ошиблась. С тобой что-то не так. Проснулся ни свет, ни заря, да еще стряпней занялся.