Никто не знает, как правильно брать грибы. Одни книжки предлагают бережно срезать их, иначе грибница пострадает, другие разрешают выкручивать вместе с ножкой, полагая, что от этого грибница омолаживается, А пока наука спорит, их дерут наобум. Истину подсказывает опыт: трубчатые ломай под корешок, у пластинчатых обрезай шляпку. Только были б они, в остальном разберемся!
…Часам к трем я нагрузился, как говорится, «от и до». Сперва, каюсь, не пропускал и рыхлые подберезовики, и красноголовые подосиновики. Взял несколько странных шиповатых грибов почти черного цвета, с игольчатой губкой. Они попались мне впервые в жизни, обтрепанный карманный справочник подсказал их название — ежовики. Потом пришлось все это выбросить. Жалко, хоть плачь, а не унести. Да и в доме давно пошли в дело все стеклянные банки, эмалированные кастрюли. Довольно количества, даешь качество! Лишь наиблагороднейшая часть грибного богатства достойна ножа. Маслята, только маслята! На их чистку придется мобилизовать всю семью, их начнешь проклинать, но…
Совет второй (или уже третий?): не жадничайте. Об этом говорить тоже бесполезно, руки опережают разум, даже если рискуешь прослыть последним жлобом. И лето на лето не приходится. Хорошее будешь лет десять вспоминать, упустишь — не вернешь.
Милозанка ревела и, казалось, должна была глушить всякий звук. Но вдруг слышишь, как зашуршала мышь в траве, цокнул камень по осыпи, — включается какой-то второй слух…
Обратный автобус наполнился раза в полтора выше предела. Возмущалась теснотой дама пергидрольно-червовой масти, энергично отвоевывая сантиметры жизненного пространства.
— Я не грибы везу, я на поезд опаздываю! — парировала она добродушный указ на то, что всем не ахти как просторно. И слышалось в ее словах пренебрежение к тем, кто шатается бездельно и затрудняет передвижение нормальных граждан.
«Ненормальными» между тем были почти все. Феерически громоздились корзины, ведра, короба-горбовики. Вон красуется что-то вроде хлебов, круглых, подрумяненных, пышущих жаром. Подосиновики! Три шляпки накрыли корзину да еще за край вылезли. Неспешный течет разговор, как подолгу грибники живут, употчеванные свежим воздухом, как приметы знают, провидя погоду за три дня вперед, и вообще край свой сердечно уважают.
Снова кончается рабочая неделя. Гляжу на сопку, горбатой старухой прислонившуюся к городу, — не цепляются ли к ней тучи, грозя омрачить субботу. Нет, прозрачен и огромен закат, назавтра обещается славная погода.
Если вы еще не грибник, поднимитесь однажды пораньше, лучше всего после дождичка в четверг, втиснитесь в милозанский автобус. Не пожалеете. Этот совет я даю без оговорок.
УРОКИ
Утром соседка занесла нам ключ от своей квартиры, попросила:
— Явится мой Кузьмич с рыбалки — скажите, пусть никуда больше не трогается, я на рынок и мигом обратно.
Наш Винтя в это время просился на улицу. Даже Ленка Скворцова — и то давно уже вышла во двор, чего ж домоседничать!
— Завтрак сейчас поспеет, — возразила мама.
— Изупрямился, неслух. Не все сугробы перемерил? — вступила в разговор соседка. — Никакой вам заботушки. Родители с утра до вечера крутятся туда-сюда, хоть бы раз про то вспомнили…
У сына есть свои обязанности, он хоть и не отлынивает, но иногда забывает о них. А мама не очень любит, когда вмешиваются в воспитание ее ребенка. Словом, под шумок Винтя схватился — и был таков. Мама только и успела сказать ему вдогонку:
— Шапку завяжи, вихорек неуемный…
Секунды не прошло, как грохнула дверь внизу в подъезде.
Сыну обязательно надо везде поспеть. Снег идет или ручьи журчат — все годится для обозрения и исследования. У Кузьмича, крупного специалиста по мелкой рыбе, он знает самые «ловкие» мормышки. Но главная его страсть — машины. Будто примагничивают они его. Потому, наверное, и зовут его Винтей, хотя на самом деле он Витя.
Он спешит сегодня, за три квартала услышав рокот бульдозера на стройке. Там из бетонных плит, похожих на вафли, складывают дом. А еще за углом ремонтируют канализацию, колесный трактор с ковшом позади, тужась, вгрызается в мерзлую землю. День зовет и столькое обещает!
— Вжж!.. Врр!..
Это не шмель и не собака. Это Винтя вообразил себя грузовиком, несется по тряской дороге. А через минуту он уже — самолет, покачивает разведенными в стороны руками, ныряя в облаках.