Выбрать главу

Проехав по вечерней Находке, останавливаемся на ночь в полупустой гостинице «Юань Дун». Немного странная гостиница под четырьмя китайскими иероглифами, в которой полу-люкс лучше люкса, а утром нет завтраков. Рассвет серый, над дальними уголками бухты — дымка. Мы поднимаемся на машинах по извилистой дороге, добираемся до смотровой площадки, снова обозреваем великолепный вид на бухту, но теперь уже при дневном освещении. Потом едем к месту, откуда хорошо виден вход в нее.

— Смотрите, какая правильная пирамида на той стороне, — замечает кто-то из нас.

— Их было раньше две, вон, левее, видите, только основание осталось, остальное на щебень для строительства срыли, — объясняет местный житель с удочкой. — Настолько симметрично расположены и одинаковы по форме были, что назвали их Брат и Сестра. Причем, как оказалось, разрытая пирамида была полой, да еще и окрашена изнутри в семь цветов. Но самое интересное, что все слои краски строго одинаковой толщины. Точно вам говорю! У меня в гараже несколько обломков лежат, а мой сосед, ученый, на экспертизу какую-то их посылал. Как этого можно было достичь технически, до сих пор непонятно, да и кто и когда это сделал, тоже. Возможно, эти пирамиды играли роль некоего резонатора. Наша река Сучан, ныне Партизанская, впадающая в бухту между Братом и Сестрой, до уничтожения одной из пирамид никогда не выходила из берегов и не мелела посезонно, как все обычные реки, а теперь и разливается, и мелеет, да и климат изменился...

Уже позади и Владивосток, и Находка, впереди — дорога в пятьсот километров через тайгу. Люди из экипажа двух машин присели пообедать в придорожном кафе. Наш проводник и неутомимый водитель «Сурфа» Дима предлагает кукумарию. С интересом пробую неведомую для меня пищу. Кукумария, на первый взгляд, похожа на вареную шкурку от свиного сала, причем плохо обработанную, с остатками щетины. На вкус — то же самое. Мне объяснили, что животное это еще называется морским огурцом и питается, фильтруя через себя воду, как гребешки, мидии, губки и прочие «чистильщики». Мне больше понравились сушеные кальмар и осьминог, остальных экзотических названий я не запомнил...

Спутники между тем рассказывали о морском заповеднике, где они ныряли с аквалангами и где еще можно увидеть подводный мир Японского моря во всей его недавней богатейшей красе. Вне территории заповедников все живое с морского прибрежного дна уничтожено за годы после гибели Союза.

— Там теперь пустыня, настоящая подводная пустыня, — с горечью констатировал Андрей.

У меня сразу пропал аппетит, и возникло невольное чувство вины перед съеденными редкими обитателями подводного мира.

— Самое страшное, что сделано это разорение нашими же людьми, умело поставленными в искусственно созданные условия, когда богатейшая в мире страна вдруг стала нищей и вынуждена была за ничего не значащие зеленые бумажки разрушать и раздавать другим странам свои сказочные богатства. Хорошо хоть, сейчас создали несколько заповедников, может, благодаря которым наши дети увидят остатки настоящей флоры и фауны тяжело раненого людьми, но еще живого океана, — заключил Андрей.

Едва заканчиваем обедать, как начинает сеяться теплый дождик — хороший знак для продолжения путешествия. По дороге я думал о том, что Великому Океану Жизни может надоесть бестолковая и вредная для него суета жадных, ограниченных людей и он может просто стряхнуть со своего тела и выбросить из сердца наш оказавшийся никчемным человеческий род! А еще подумалось, что хрупкое равновесие мира потому только еще длится и не обрушилось в бездну, что есть на планете люди, которые не только видят и понимают это, но и живут ради этого, как жили тысячи лет назад наши мудрые волхвы — носители знаний и хранители законов мироздания. Судя по рассказам попутчиков, к одному из таких хранителей мы и едем.

— Мы сейчас отклонимся от курса и заедем в Сергеевку, — сообщил Андрей, — там живет удивительный человек — скульптор, археолог-любитель, краевед.

Дождь все моросил, мы ехали по относительно ровной местности, с шумом рассекая большие лужи на проселочных дорогах. Домики местных жителей, как и везде на нашем пути, небогатые, но почти у каждого виднеются огромные старые спутниковые антенны с облупившейся краской, стоящие чаще всего прямо на земле. Видимо, сопутствующий товар с японских свалок, приложение к автомобильному секонд-хенду. Вот и Сергеевка — останавливаемся у двухэтажного здания, похожего на сельское общежитие.

Музей находится на втором этаже и занимает две большие комнаты, в которых на стеллажах вдоль стен и на столах разложены аккуратнейшим образом многочисленные археологические находки дальневосточной земли. Встречает нас сам хозяин Семен Никитович Гарпенко — высокий сухощавый старик с уже слабым зрением, что немудрено, ведь ему под девяносто! Он — создатель, хранитель, экскурсовод, научный работник и т.д. и т.п. этого уникального музея. Уникального в первую очередь потому, что только в нем можно увидеть многочисленные антропо- и зооморфные камни эпохи мезолита, которые являются очень лаконичными и точными изображениями различных животных, рыб, людей и даже насекомых. Древние люди использовали их, видимо, в каких-то ритуальных обрядах. Семен Никитович обнаружил целую россыпь этих загадочных камней слоем примерно четыре метра в ширину и шесть в длину.

— Я по профессии скульптор и поэтому лучше других вижу и понимаю форму камня, замечаю следы обработки и быстрее могу разгадать замысел древнего ваятеля. — Старый скульптор говорит увлеченно, как всякий человек, повествующий о любимом деле. Глаза его загораются, годы на время отодвигаются, перестают давить на плечи и старое сердце, человек молодеет и начинает светиться изнутри. Невольно вспоминаешь о том, что наши предки считали себя детьми солнца. И все мы, такие разные по увлечениям и профессиям, по социальному положению и возрасту, забываем о времени и слушаем, слушаем вдохновенный рассказ увлеченного человека. Мамонты, саблезубые тигры, шерстистые носороги оживают перед нашим внутренним взором. Предстают корейские фанзы и храмы, а также цивилизация загадочных джурдженов, великая империя которых простиралась ранее над всем этим краем. В музее представлены остатки стен и черепичных крыш этих древностей. А еще конская сбруя, гири для развеса товаров, украшения, детали одежды, деньги разных эпох и народов, обитавших на этой земле, старинные фотографии, предметы быта. Представлено само время, давно ушедшее, но зацепившееся за вот эти материальные предметы — пуговицы, амулеты, кости древних животных. И нам, живущим каждый своей суетой и заботами, вдруг захотелось прикоснуться к неуловимому времени, к его невидимому, но могучему потоку, который никто не в силах изменить или остановить.

Наверное, в каждом из нас все-таки есть связь с живыми нитями прошлого, и эти нити тянутся к нам сквозь тысячелетия от древних пращуров, которые всегда сверялись с вечным потоком времени и его законами, которые мы теперь именуем Законами Мироздания и Законами Космоса. И, может быть, каждый из нас — и успешный бизнесмен, у которого время расписано по минутам; и молодой напористый политик, чьи мысли заняты всевозможными раскладами и комбинациями политических игр; и работяга-сантехник с обычными проблемами — батареи в квартире поменять, ремонт сделать, матери помочь; и честный служака на ниве закона, дошедший до вершин своей карьеры, — все вдруг задумались о Времени и Вечности.

У большинства наших людей есть «дело» и интерес к глобальным мировоззренческим вопросам, даже у тех, кто пытается заглушить эту связь таким мощным ударным средством, как сигареты и алкоголь. Такова сила и мощь прадавних генов, переданных нам по родовым каналам от нашей матушки-земли и живущих в нас, несмотря ни на что. Я вспомнил, как мои земляки, немцы из Казахстана и Сибири, с радостью сообщали, что поставили у себя дома, где-нибудь под Штутгартом или Кельном, спутниковую антенну и теперь смотрят новости НТВ и других российских каналов. Я не мог понять их радости, пока сам не прожил в Германии месяц. Вот тогда-то я почувствовал на себе, что такое информационный голод! В местных так называемых новостях, просто не было новостей в привычном для нас мировом масштабе. Грязное белье предвыборных скандалов, криминальная хроника, да еще о немецких заложниках на Филиппинах — вот и все темы. Как дохнуло на меня вольным ветром информации, когда, приблизившись к польской границе, радио моей «Джетты» стало ловить польские станции, и потекла в изголодавшийся мозг информация о событиях в Иране, Ираке, Афганистане, Африке, не говоря уже о родном СНГ! Вот почему мы все внимательно слушаем старого скульптора и впитываем дух времени, вот почему нас влекут неизведанные места и глубины морей, удивительные люди и события — нам постоянно нужна новая информация, за счет владения которой многие тысячи лет выживали наши предки. Выживем и мы, и наши потомки, если будем жить в гармонии с природой, если будем брать информацию для познания и созидания, а не грабить свою землю и превращать ее в безжизненную пустыню, каковым, например, стал залив Петра Великого, да и многие другие места.