Коченор сказал:
— Тут особенно не на что посмотреть, верно? — Я не стал спорить. — Просто дыра в земле со множеством людей, старающихся отобрать у меня мелочь. — Я пожал плечами. Он улыбнулся мне: как будто не так ехидно, как раньше. — Так почему же я прилетел на Венеру, если так считаю? Хороший вопрос. Но так как вы не спрашиваете, я не стану отвечать.
Он взглянул на меня, словно ожидал, будто я стану спрашивать. Я молчал.
— В таком случае перейдем к делу, — продолжал он. — Вам нужен миллион долларов. Посмотрим, на что пойдут эти деньги. Аренда самолета обходится примерно в сто тысяч. Сто восемьдесят тысяч — аренда оборудования на неделю, нам нужно на три недели. Еда, припасы, разрешение — еще пятьдесят тысяч. Таким образом, получается около семисот тысяч, не считая вашего вознаграждения и комиссионных хозяину кафе. Правильно я подсчитал, Уолтерс?
Я не ожидал, что встречусь с бухгалтером. С некоторым трудом проглотив выпивку, я вынужден был ответить:
— Достаточно правильно, мистер Коченор. — Я не считал нужным сообщать ему, что самолет принадлежит мне, так же как и большая часть необходимого оборудования: это единственный способ что-то заработать после оплаты всех других расходов. Но я не удивился бы, обнаружив, что он и это знает.
И тут он меня удивил.
— Похоже на справедливую цену, — небрежно сказал он. — Договорились. Я хочу вылететь как можно скорее, то есть примерно в это же время завтра.
— Хорошо, — ответил я, вставая. — До встречи.
Выходя, я обошел Вастру. Тот стоял как пораженный громом. Мне нужно было кое-что сделать и кое о чем подумать. Коченор застал меня врасплох, а это плохо, когда не можешь позволить себе совершить ошибку. Я знал, что он не упустил того обстоятельства, что я назвал его по фамилии. Тут все в порядке. Он легко догадается, что я сразу навел справки, и его фамилия не единственное, что мне о нем известно.
Но меня удивило, что он знает, как зовут меня.
У меня было три главных дела. Первое — проверить оборудование и убедиться, что оно выдержит все те отвратительные штуки, которые выкидывает Венера относительно машины — или человека. Второе — отправиться в местную контору союза и зарегистрировать контракт с Бойсом Коченором, включив в него статью о комиссионных для Вастры.
А третье — повидаться с моим врачом. Печень какое-то время меня не беспокоила, но ведь я давно ничего не пил.
Оборудование оказалось в порядке. Мне понадобилось около часа, чтобы проверить его, но в конце этого времени я был относительно уверен, что у меня есть все необходимое, включая запчасти. Знахарская по пути в контору союза, поэтому я вначале заглянул к доктору Моррису. Много времени это не заняло. Новости оказались не хуже, чем то, к чему я готовился. Доктор направил на меня все свои инструменты и тщательно изучил результаты — тщательность примерно на сто пятьдесят долларов — и потом выразил осторожную надежду, что три недели вдали от его кабинета я проживу, если буду принимать все, что он мне даст, и не слишком отклоняться от предписанной мне диеты.
— А когда я вернусь? — спросил я.
— Я уже вам говорил, Оди, — жизнерадостно ответил он. — Можно ожидать полного отказа печени примерно… ну, скажем, через девяносто дней. — Он постучал пальцами, оптимистично глядя на меня. — Я слышал, вы сможете оплатить операцию. Хотите, я забронирую для вас трансплантат?
— И во сколько это мне обойдется? — спросил я.
Он пожал плечами.
— Как обычно, — добродушно объяснил он мне. — Двести тысяч за новую печень плюс оплата пребывания в госпитале, плата анестезиологу, предоперационному психиатру, фармацевтам, моя собственная плата — вы ведь это уже знаете.
Я знал. И уже подсчитал, что с тем, что заработаю у Коченора, плюс мои сбережения, плюс заклад самолета, еле-еле хватит. Конечно, я буду разорен. Но жив.
— Кстати, у меня как раз есть печень вашего размера, — полушутливо сказал доктор Моррис.
Я в этом не сомневался. В знахарской всегда хватает запчастей. Потому что люди так или иначе все время гибнут, а наследники стараются увеличить наследство, продавая покойников на запчасти. Я встречался время от времени с одной знахаркой. Однажды после выпивки она отвела меня на холодный склад и показала множество замороженных сердец, легких, кишок и мочевых пузырей, все уже накачаны антиаллергенами, чтобы предотвратить отторжение, все с ярлычками и в упаковке, готовые к передаче платежеспособному клиенту. Жаль, что я не относился к этому классу, потому что доктор Моррис мог бы тут же вытащить одну печенку, разогреть ее в микроволновой печи и пришлепнуть мне. Когда я пошутил — я сказал ей, что шучу, — как бы стянуть одну хорошенькую печенку для меня, девушка скисла, а вскоре после этого упаковалась и улетела на Землю.