— Вы говорите о Великом Разломе, — кивнул Вейл. — Мы изучали движение штормов. Знали, что они возникнут. Но даже Питеру было неизвестно, как враги создали их.
— Да, бури — часть проблемы, как говорят наши навигаторы. Другая часть — то, что власть противника над варпом не ограничивается этим, и в эмпиреях у него есть союзники. Поэтому мы ищем самый незаметный путь на Терру.
Закинув ногу на ногу, Раваллион подалась вперед.
— Послушайте, Вейл. Во время службы в Имперской Армии у меня были связи в домах. Если точнее, я знала одного новатора. Мы многого добились вместе в ходе Великого крестового похода. Я помогала ему с кое-какими снабженческими вопросами, он общался со мной непривычно открыто для вашего брата. Понемногу выяснилось, что новатор близок с некоторыми высокопоставленными личностями Императорского Двора. Что я содействовала ему в труде, бывшем частью чего-то большего, о чем он рассказать не мог. Тогда я не стала давить на него. Мы были друзьями, его работа восхищала меня, вот и все.
Мейстер слушал очень внимательно. У него слегка отвисла нижняя губа.
— Но я узнала достаточно, — сказала Илия. — Я поняла, что новатор является участником некоего грандиозного проекта. Возможно, играет в нем крошечную роль, но даже ее суть скрывают так тщательно, что в важности всего дела не остается сомнений. Наши дороги разошлись задолго до начала этой войны, но я ничего не забыла. Последнее, что слышала о друге, — он получил новое назначение, на Денел-пять. Мы были там восемь месяцев назад. Все опустошено, вся жизнь погублена, все шпили безлюдны. Но не из-за вторжения, ведь фронт тогда находился очень далеко от планеты. Денел-пять уничтожили его обитатели. Почему? Мне неизвестно. Возможно, известно вам.
Вейл не шевельнулся.
— На этом все могло закончиться, — вновь заговорила Раваллион. — Но в рядах легиона нашлись умельцы, разгадавшие тайные знаки, которые для меня неизбежно остались бы невидимыми. После долгих трудов грозовые пророки назвали мне имя: Эревайл. Было очевидно, что новатор отправился туда. Мы не знали зачем. Мы не знали когда. Я очень долго уговаривала примарха дать позволение на экспедицию, и, чтобы скрыть наши истинные намерения, он велел провести одновременно с ней дюжину других рейдов. Несомненно, это стоило нам жизней. Важно, чтобы они не были потрачены зря.
Илия посмотрела прямо на мейстера.
— Я надеялась отыскать новатора, поскольку верю, что только ему по силам провести нас через бурю. Вы знаете, о ком я говорю. Вы уже назвали его имя: Питер Ашелье. Вейл, вы должны сказать мне, если знаете, — где он сейчас?
Старик горько усмехнулся:
— Хотел бы я знать. Ну, то есть я знаю, но вам это не поможет.
Раваллион отстранилась, чтобы не зажимать его в угол.
— Питер никогда не оставался на Эревайле надолго, — сказал Вейл. — Появлялся и исчезал, как все они. Возможно, вы никогда не видели корабли дома Навигаторов? Они ничем не похожи на привычные для вас звездолеты. Они отправляются в странствие, которое должно занимать недели, и прибывают через считаные дни. И Ашелье разбирался в Смятении, как люди разбираются в цифрах на хроне.
— Смятении?
— Имматериуме. Варпе. Мне говорили, что Питер — лучший отпрыск старинного рода, и, видя, как он прозревает течения, я соглашался. Некоторые уже заявляли, что Ашелье всего через пару-тройку веков станет Патерновой. Кто знает? Разные ходили сплетни. Но он был хорош. Картомантом клянусь, он был хорош. Однако бросил все ради более великой цели.
— А именно?
— Того, чем мы занимались на Эревайле. Как бы вам объяснить? — Мейстер сложил пальцы в «пирамиду» и нахмурился. — В домах есть различные школы мышления. Разные методики взаимодействия со Смятением. Одни видят в нем зверя, скотину, которую нужно приручить или оседлать. Другие прибегают к ритуалам, словно бы танцуют с варпом. Или даже пишут картины, представляете? Но имеется и третья доктрина. Согласно ей, эфир — всего лишь зеркало мира, и его можно нанести на карту, как и реальный космос. Ее адепты верят, что можно преодолеть парадоксы и когда-нибудь создать точные атласы. С их помощью удастся предсказывать штормы, надежно водить корабли через изменчивый имматериум. — Вейл отстранение улыбнулся воспоминаниям. — Именно карты мы создавали на Ворлаксе. Стали топографами, живыми пси-эхолотами, чтецами варпа. Пытались охватить эфирный слой — весь, целиком. Это был труд на поколения.
— Вы добились успеха?
— Даже близко не подошли. Но не бросали дело, потому что Питер был так уверен, и требовал продолжать, и знал, как убедить людей, что все возможно. Но имелось и еще кое-что, другие места, куда он отправлялся. Я не посвящен во все его тайны, но каждому из нас было известно о Темном Зеркале. Правда, только название. Никогда не видел его, не имел понятия, что это такое. Туда он улетел в последний раз и не вернулся.
— От него не было вестей?
— Никаких. Мы трудились по-прежнему. Думали, Питер снова появится. Когда пришли они, я сначала решил, что атака как-то связана с ним. Трон Земли, мы вообще не были готовы! — Вейл содрогнулся. — Хотя, если бы и знали, вряд ли смогли бы что-то сделать.
— Что такое «Темное Зеркало»?
— Я не знаю.
— Думайте! — Илия почувствовала, что выходит из себя. — В имени должен быть смысл.
— Нечто, входящее в проект. Какое-то место. Вот и все. — Мейстер выглядел подавленным. — Вы же понимаете, если бы я знал больше, то начал бы разыскивать Питера. Но он был скрытным. Как и все новаторы, хранил тайны внутри секретов. Я отчаянно хотел найти его — все мы хотели.
— Должно же быть что-нибудь? Название системы, субсектора?
Вейл явно досадовал на себя. Раваллион в свое время допрашивала многих подозреваемых и умела улавливать ложь. Старик не обманывал ее.
— Питер заметал следы, — ответил Вейл, вздрагивая и кутаясь в рясу. — Я полетел бы за ним, но знал только имя, а оно не особо помогло бы мне.
— Как и нам, — мрачно сказала Илия. — Можете еще что-нибудь сообщить?
— Много всего, — расцвел мейстер. — Могу поведать вам о чудесах варпа, искусствах и науках, посвященных его изучению. Мне известно многое, чего не знают даже Окули, ведь они полагаются на свое око, а я добывал сведения из томов с наставлениями Нобилите. Я глубоко изучил их. Могу рассказать вам все.
У Раваллион упало сердце. Если Вейл действительно не сумел отследить путь Ашелье, рейды легиона были бессмысленными. Тахсир возьмет верх в совете, и Белые Шрамы найдут освобождение от клятв в смерти, лишь ненадолго задержав наступление магистра войны.
— Продолжайте. — Она пыталась скрыть отчаяние, цепляясь за угасающую надежду. — Сообщите все, что вам известно.
Над равниной перед ними вздымались столбы темного дыма с оттенком ржавчины. Опаленную землю пересекали траншеи с маслянистой водой на дне. Черное небо озаряли только яростные белые вспышки массированных лазерных залпов.
Дальше, более чем в десяти километрах к северо-востоку, колонна бронетехники пробивалась к осажденным стенам Крёза,[21] имперского города-крепости. По пути боевые машины сносили наспех расставленные заграждения из колючей проволоки и противотанковых ежей. За механизированным авангардом следовали ряды пехотинцев в дыхательных масках, с лазганами и бронедробилками на плечах. В дымной ночи визоры бойцов казались пятнами призрачно-голубого сияния.
Вдоль затянутого облаками горизонта гремели мощные взрывы, кратко подсвечивая грозовой фронт. Калейдоскоп огней пересекали грязные реактивные струи «Громовых ястребов» и накрывали размытые тени тяжелых орбитальных транспортов, неуклюже ползущих к поверхности.