Костер горел не на выходе с дорожки, а немного вглубь бесформенной широкой площадки, уходящей в темную даль. Подойдя поближе к костру Белка удивился: маленький человек оказался вовсе не мальчишкой, а низеньким мужичком, чуть ли не карликом. Колючка быстро забежал за костер, остановившись шагах в десяти от него. А с боков к Белке уже подходил десяток крупных мужиков, держащих в руках, кто топор, кто вилы, один с большой дубинкой, у троих были мечи. А маленький мужичок стал доставать из мешка арбалет.
Белка выхватил меч и отпрыгнул в сторону. Вжик – дубинка прошлась по тому месту, где только что он стоял. Мужичок поднял арбалет и дернулся, изо рта у него потекла струя крови. Мужичок упал лицом вниз с болтом, торчащим из спины, освободив Белке путь. Десяток бандитов начали его окружать, а вперед вышел тот самый с дубинкой. Теперь, стесненному отсутствием возможности маневра, Белке с его мечом было не устоять против большой дубины. Это понимали все, не начиная атаку против Белки, давая своему напарнику самому безопасно для себя и всех разобраться с чужеземцем.
Но в это время за спиной Белки возник с мечом в руках Маркиз, который быстро проткнул бедро одного из бандитов. А мужик с дубинкой смог только сделать замах, как в его грудь вонзился болт. Стрелял, значит, Ловкач. У входа в тупик раздался шум и появился Длинный Ёки. Бандиты занервничали, засуетились. Пока они сориентировались, еще четверо упали на землю. С оставшимися четырьмя трое парней Лайса совладали быстро, ведь недаром последний год их так жестко гонял Грейт. Вот и пригодились тяжелые тренировки.
– А где этот дерганый? Неужели сбежал?
В это время из темноты появился Колючка, сзади которого, держа в руках заряженный арбалет, шел Ловкач.
– А, змееныш, говори, кто здесь старший?
Колючка оглядел валявшихся раненых, оглушенных и убитых бандитов и, заикаясь, ответил:
– Нет его здесь. Это он меня заставил. Я хотел по-честному. А он сказал, что меня зарежет, если я откажусь.
Длинный Ёки пошел в сторону выхода, и вскоре вернулся, волоча за ноги двух человек.
– Вот, это он, Кровянка, самый главный в Гендоване. Он меня убить грозил.
– Кровянка сейчас вместо Хитреца? – спросил Ловкач.
– Да. То есть не так. Их несколько. Все никак не могут поделить, кто главнее.
– Есть, значит, и другие главные?
– Есть, есть.
– А кто листочками занимается? Через кого они идут?
– Я не знаю. Кровянка знает.
– А кто из этих еще может знать?
– Из этих? Никто. Это же мясо.
– Что, Белка, тогда под нож?
– Погоди, всегда успеется. Ёки, встань на дорожке, мало ли кто сунется.
Тем временем Маркиз привел в сознание бандитского главаря, которого Длинный Ёки только оглушил.
– Кровянка, значит? Интересная кликуха. Рассказывай давай всё, что знаешь про листочки. Откуда берутся? – Белка, поигрывая кинжалом, удобно уселся на трупе того мужика с дубинкой.
– Из Брейдена везут.
– И где этот Брейден?
– К северо-западу от Гендована. День пути.
– И кто там ими балуется?
– Евнух. Но тот посредник. Ему кто-то из Гендована возит.
– И язык ему не развязали? Как же так?
– А он без языка. Только мычать может. Да на пальцах объясняться. Да и то их у него всего шесть. Ему привозят, а он распространяет дальше.
– Кто ему привозит выяснили?
– Случайные люди.
– Точно?
– Да, не могли же все молчать? Кто-нибудь не вытерпел бы.
– Пытали?
– По полной. Никто не знает.
– Хорошо. Листочки привозят случайные люди. А деньги он с кем передает? Тоже через случайных?
– Нет, деньги возит в Гендован. Хозяину бани. Тот за это берет по пять медянок с серебрянки.
– А куда основные деньги передает?
– Никто не знает. К нему в баню куча народа ходит. А много ли места мешочек с деньгами занимает?
– И никто не спросил у банщика кому он деньги передает?
– Спрашивали. По-хорошему. Только и узнали, что берет пять медянок.
– А что так? Почему с пристрастием не спросили?
– Он с детства немой. А начнешь пальцы отрезать, спугнешь тех, кому он отдает.
– Да, хитрец придумал, однако. Не подкопаться.
– Хитрец? – Догадка осенила лицо Кровянки. – Неужто, это Хитрец?
– А ведь точно, делся же куда-то Хитрец с Пиявкой. – Это уже Ловкач встрял в разговор. – А кто еще два года назад исчез из города?
– Ну, Прыщ. И Тихоня. И еще несколько мелких, что на подхвате были. Как же их звали? Шило и Таракан.
– И все бесследно исчезли?
– Шило с Тараканом видели позапрошлой осенью у мельника, чей брат в Брейдене ворованным торгует.
– В Брейдене? А этот брат мельника Евнуха знает?
– Конечно, тот тоже этим занимается.
– Все сходится. Похоже, и в самом деле рука Хитреца видна.
– Ну, что, парни будем делать? – спросил Белка.
Маркиз пожал плечами, а Ловкач сказал:
– Всех в ножи, чтоб не болтали. Колючку можно оставить. Проболтается, свои же зарежут. За Кровянку.
– Тогда начали…
Уже поздней ночью в дом, где размещалась мальчишеская удача, ворвался Колючка. Глаза навыкате, по подбородку течет слюна, а самого всего дергает.
– Эй, вы, трое, ну-ка сюда слезайте. Вы кого мне подсунули?
Трое мальчишек стояли на полу и растерянно хлопали глазами.
– Говорите, как на этих вышли?
– На кого, Колючка?
– С листочками. Они ж меня чуть не убили. Этот щербатый в меня из арбалета целился! А двоих застрелил!
– Из арбалета? Точно, это Сашка!
– Какой Сашка?
– Да ты, наверное, слышал. Был такой пацан в удаче. Ловкий и крутой. Чуть что ножом или из арбалета. Ну, помнишь, рассказывали, как он из арбалета охранника застрелил, когда дом барона грабили? Мы еще тогда, несколько дней назад, когда познакомились, догадались, что это он. А потом Сашка у герцога сокровищницу обворовал, а тот за его голову десять золотых положил. Но так его и не нашли.
Другие мальчишки из удачи, разбуженные криками, слушали рассказ, разинув рты. А на следующий день по Гендовану стала распространяться новость, что Сашка, за голову которого герцог посулил бешеную сумму денег, появился в городе. Услышал об этом и ларский рыцарь, частенько наведывавшийся в Гендован со своим рыжеволосым оруженосцем.
Глава 15
1002 год эры Лоэрна.
Эйгель с размазанными слезами по лицу ворвался в камеру подвала, где лежал Сашка. Ворвался и уставился на него с дрожащим чуть приоткрытым ртом.
– Эйгель, что случилось?
– Ксандр, Рисмус отправляет тебя к храмовникам!
– Когда?
– Он сказал, что завтра.
– Я чувствовал, что будет какая-то гадость.
– Я его хотел попросить, а он даже слушать не захотел, ушел. Но сегодня в ужин я его упрошу. Хочу упросить.
– Наивный ты.
– Но почему?
– У него давно все решено. И за ужином он с удовольствием послушает твои просьбы, но поступит так, как уже решил. Сейчас как всё было?
– После обеда он пил вино, улыбался и сказал про тебя. Я ему. А он говорит, кого мне отправлять, не Мариса же?..
– Марис? Кто такой?
– Сын кухарки. Ему семь или восемь. Хорошенький такой мальчишка. В замке все его любят. Ласковый, добрый.
– Так и сказал: "Не Мариса же"?
– Так… Нет. Он сказал; "А кого тогда к храмовникам, не Мариса же?".
– И ты вечером будешь у него просить, унижаться?..
– Да. А что?
– К храмовникам завтра обязательно нужно кого-то отправить?
– Да, двоих. Хромого старика и… тебя.
– А если не меня, то кого? Кого отправят? Ты не задумался?
Эйгель подавленно молчал.
– В ужин, насладившись твоими просьбами, твой брат скажет, чтобы ты сам выбрал, кого отправить к храмовникам: меня или Мариса.