А солнце вниз глядит,Где травы, ты и тишь,Как старый друг, молчит.И ты лежишь, грустишь.
Приятный холодок —То облако плывёт,Как носовой платок,С лица стирает пот.
Настолько высь близка,Что трудно быть родней…Травинка у виска.Мураш ползёт по ней.
«Не сетуй, что песенка спета…»
Не сетуй, что песенка спета —Её не бисировать, брат,Важнее, что песенка этаСложилась почти наугад.
Слова ненароком слетелись,На старые ноты легли.Её несказанная прелесть —От века загадка земли.
Услышали люди – и ладно,А нет – оборвать не спеши…Хватило бы только талантаИсполнить её от души.
Надпись
На этом фото я хорош:И молод, и оптимистичен.Судьбу не ставлю ни во грош,Не избегаю зуботычин
И веселюсь от всей души(Не мне – моей улыбке верьте)…О как мы были хорошиЗа полстолетия до смерти!
«Справа сосны, слева ели…»
Справа сосны, слева ели.Прямо – пруд невдалеке.Солнце жжёт. Снега осели.Кто-то слышен в лозняке.
Мне знакомы эти трели.Голос помню. Только чей?Погодите… НеужелиПервый мартовский ручей?
Март
Вот ведь утро какое хорошее:И морозец, и солнце, и тишь.Под ногами крупчатое крошево —По нему не идёшь, а летишь.
До полудня как раз равновесие.А иссякнет морозца запас —И снежок посереет, размесится…Нет! Не будем о грязи сейчас.
Примета
Когда плотва пойдёт на икромёт,Ступай к едва зелёному леску —И душу неминуемо проймётНесмелое весеннее “Ку-ку!”
Считать остаток жизни, как юнец,Не станешь ты (и, верно, недосуг),Покамест бурый в крапинку самецПриманывает ветреных подруг.
Но волшебство и в этой песне есть:Как ни бесхитростно проста она,А все же это весть – благая вестьО том, что и до нас дошла весна.
Голоса
1
Забуду ли, как лицеист кудрявыйУжалил сердце мыслью злой и здравой:
Страна, где первых нет – одни вторые,От века называется Россия.
Век не дорос до эдаких суждений.И никаких сомнений – это гений.
2
На балах царил веселым бесом,Возбуждал молвы круговорот,Самым легкомысленным повесамПрибавлял сомнений и забот.Мельком глянет – и зарделись дамы.Сколько метил – столько раз на днюСтрелы били в сердце. ЭпиграммыПробивали светскую броню.
Довелось не одному вельможеИспытать, как от его строкиСеверный мороз дерёт по коже.Что там записные остряки!
Жил, как пел. Упрямо верил в чудоДа в приметы. И навернякаСам бы не сумел сказать, откудаПоявилась нужная строка.
3
Наскучили ему анкураже.Пришла пора смирить страстей тиранствоДуша покоя просит. Он ужеВсего сильнее ценит постоянство.
Куда пойдёшь с потрёпанной душой?С уединеньем в дружбе вдохновенье.Привычный щей горшок да сам большой…В женитьбе он решил найти спасенье.
4
Нет, я не стану говорить ни о любви, ни о стихах.Об этом всё и навсегда сказала смолкнувшая лира.Певца уж нет. И у меня одна молитва на устах:– Да будет мир его душе. О женщина, создай себе кумира!Когда я потеряла мать, настала трудная пора.Немногие во мне участье принимали, и в их числе поэт.Я восхищалась им, как светлым гением добра,И забывала о своей печали.А разве я смогу забыть, как радовался он,Когда моя двухлетняя дочурка ОляОднажды на его поклонИ на вопрос: “ Как вас зовут?” – ответила умильно: – Воля!
Нет, я не буду говорить ни о любви, ни о стихах.Об этом сам поэт сказал – за всех и до скончанья мира.Его уж нет. И у меня одна молитва на устах:– Да будет мир его душе. О женщина, не сотвори кумира!
5
…И в три мы чокнулись, не зная,Что вместе пьём в последний раз.Как вышли – сразу стужа злаяНам слёзы вышибла из глаз.
В его руке свеча дрожала(Поныне светоч не потух).И до сих пор не отзвучало:– Про-ща-а-й, друг!
Признание
Люблю я жизнь.Как та змея,Что загляделась в чашу яда,Перед загадкой бытияНе отворачиваю взгляда.Она пленительней влечёт,Чем темной ночью тихий омут,Где, может статься, даже чёртОб эту пору ногу сломит.