«Мужайтесь», — обратился я к войскам. — «Это просто лошади и люди. Не более чем лошади и люди».
Это было важным напоминанием. Так уж работает психология нашего вида. Глупое человеческое нутро сжимается от страха, слыша топот тысяч копыт и видя блеск доспехов. Оно готово поверить, что там не люди и лошади, но какие-то сказочные существа божественной силы. Паника нарастает. Хочется бежать и прятаться.
Я слышал истории как кавалерия побеждала даже не вступая в решительный бой с врагом. Всё сражение сводилось к добиванию бегущих. Однако мои легионы не были такими. Они стена, о которую разобьются все амбиции Ксериона и кости его царской гвардии.
Чудовищная масса все ближе. Там слоны, оседланные лучниками, бегемоты, зачарованные магами, верблюды, на которых восседают всадники с особенно длинными копьями. Катафрактарии, клибанарии и тяжелые саваран все ещё продолжают перестраиваться.
Триста метров, двести…
Вражеский строй обрел окончательную форму. И напротив меня оказалась конница Артишборда. Вот значит как? Удивлен.
Я начинаю снижать мантикору. Солнце светит ярко. Необычайно ярко. Вокруг Ксериона мерцает золотой ореол. Он будто притягивает к себе весь свет Солнца и отражает его во много раз сильнее. Требуется активация каких-то антимагических навыков? Вроде пока нет.
Солнце шпарит жарче, но прямого урона людям не причиняет. Возможно, это попытка слегка ослепить наших стрелков. Впрочем, очень сложно попасть мимо надвигающегося многотысячное войска. Грохот копыт уже подобен шуму яростного водопада, который не замолкает ни на мгновение.
Сто метров.
Начинают работать полевые орудия. Орина, используя одно из них, целится в Артишборда, но попадает в лошадь соседнего всадника. Болт, выбив искры, отлетает в сторону от пластины конского доспеха лишь слегка погнув её. Восточные всадники и все шаддинское войско ускоряются. Солнечные лучи вспыхивают, будто пылая на вражеской броне. Я лезу смотреть эффекты. Это какой-то магический бафф? Защита от выстрелов? Кажется, нет.
Скорпионы стреляют, полиболы стреляют, начинаю пускать стрелы наши пешие лучники. На правом фланге уже во всю идёт маневренное конное сражение. Союзные нам сэйфы и вражеская конница Шадда соревнуются за звание лучших всадников степей, а менее мобильная имперская кавалерия пытается выехать за счёт дисциплины.
Солнце вспыхивает ярче. Свет не обжигает, но льётся с небес подобного странному лазерному шоу. Это точно какой-то отвлекающий манёвр. Вероятно, чтобы помешать прицельной стрельбе.
Шаддинская конница опускает копья. Царская гвардия, катафрактарии, клибанарии, лучшие из саваран собираются пойти в первую атаку. Возможно, она решит судьбу боя или же станет лишь началом долгого размена жизнями воинов.
Я слышу отголоски молитв рядовых легионеров и приказов низовых командиров. Такое иногда случается со стратегами в самые напряженные моменты перед битвой. Вздымается пыль, дрожит земля и…
Вражеская конница останавливается.
Не успев как следует разогнаться, она тормозит примерно за полсотни метров до моего строя. Зачем? В чем смысл? Они лишь впустую подставляют свою кавалерию под наш обстрел. Конечно, для дротиков пока далековато и огнестрельное оружие хотелось бы использовать поближе. Однако полевые орудия бьют не щадя ни врагов, ни своих торсионов.
Смысл стал мне ясен через несколько секунд. Теперь было понятно, что солнечное светопреставление являлось отвлекающим маневром. Пока я пытался осознать его смысл и суть, враг немного поменял конфигурацию первых рядов ударной конницы. Их атака не задела ни меня, ни Сандиса. Шаддинцы остановились напротив нас. Но весь удар их лучших частей был нанесен по легионам Нималексиса Царона, который находился между мной и Иворна. Сам Ксерион возглавил этот страшный натиск. Вся его гвардия оказалась там, а также десятка полтора слонов, включая того, что нес Келима. Замысел врага оказался достаточно просто — ударить сильнейшими по слабейшим.
Тяжелая кавалерия шадда атаковала сквозь град дротиков, устроенный легионерами Нималесксиса. Пусть там были далеко не самые лучшие когорты объединенной армии, но это люди, которыми Империя могла гордиться. Сегодня на них обрушилась гордость Шадда и дикая сила Сулима в лице боевых зверей. Боевые слоны, лишенные страха, ударами бивней подбрасывали людей в воздух. Три бегемота, зачарованные заклинателями, врезались в строй как живые тараны. В ослабленные места тут же наносили удары тяжелые всадники. Длинные копья и бронированные тела лошадей теснили ошеломленных людей.