Этот проект развития сверхтяжёлой конницы казался логичным ответом на превосходство врага в кавалерии. Однако, не имея таких развитых традиций верховой езды и такое множество хороших лошадей, имперские катафрактарии стоили заметно дороже шаддинского аналога, при этом, вероятно, уступая ему в эффективности. Впрочем, в походе они могут нам очень пригодиться. Главное осторожно обращаться с этими сверхдорогими всадниками.
Засчёт Фальвуса наше войско пополнилось заморскими наёмниками. Их мы поделили примерно поровну. Я получил полторы тысячи неплохой цестинской пехоты. Они не заменят погибших на Севере ветеранов, но станут ценным пополнением армии. Кроме того, мне достались разного рода стрелки. Ти-шадайцы, сулимцы, конные сэйфы. Это замечательно. Стрелки крайне важны в предстоящих баталиях.
Что касается иррегуляров, то это в основном были теперь мардачи, сэйфы и кербрийцы. Народы, которым крайне сложно привить дисциплину, но они все равно могут хорошо себя показать на поле боя за счёт своих особых преимуществ.
Для борьбы с враждебной магией с нами отправился тот же мастер-венатор, который помогал в борьбе с Сердцем Порчи. Удивительным образом выживший Рубий Галитас.
Вообще в поход отправятся аж три мастера-венатора. Один будет помогать мне, другой Сандису и третий станет рулить отдельным небольшим отрядом. Изначально обсуждалось, что эту роль возьмет на себя Доктоний, но в Сенате решено было выбрать другого человека. Видимо сказалась связь потомка древних героев с моей новой семьёй. Сенат хотел видеть на этом месте в походе кого-то нейтрального. Им стал Октан Пелвин. Человек крайне авторитетный. Один из старейших ныне действующих венаторов. Однако это двоякая характеристика. С одной стороны, огромные опыт и авторитет. С другой стороны, махать мечом ему уже не так просто, как более молодым коллегам.
Кроме других венаторов в отряд Пелвина войдут несколько жрецов, гибридов и заклинателей, чья деятельность одобрена имперскими властями.
Благодаря второй Северной кампании не только венаторы и наёмники были готовы защищать нас от всякого зла. Более полусотни подавителей отобранных из легионеров несли теперь такую службу. Причём, можно было набрать даже больше. Но я предпочёл оставить тех, у кого коэффициент подавления был меньше двух, в составе их подразделений. Подобных людей насчитывалось почти три сотни. Таким образом, после испытания колдовским огнём на Севере, моя армия приобрела повышенное сопротивление магии.
А теперь, что касается этой самой магии и её чудовищных порождений.
Во-первых, минотавром обзавёлся не только Сандис. Одного такого зверя царской крови доверили и мне. Его звали Хромой Зергат. Более сотни лет он являлся звездой и главным палачом арены Перинона. Впрочем, до славы Гория этому быку было далеко. Видать, не хватало артистизма. Охромел Зергат тоже на арене, пытаясь сразить дикого кентавра на потеху публике. Получил могучим копытом под колено.
Новый виток славы пришёл к Зергату неожиданно. Во время осады Перинона минотавра выпустили для битвы. Рогатый монстр сразил двух шаддинских чудовищ и полтора десятка фидаинов, ворвавшихся на одну из башен. Я видел на что способны и язаты, и фидаины, поэтому почтение горожан к подвигу минотавра прекрасно понимаю.
С тех пор Зергат жил в большом почете, из потешного чудовища превратившись в талисман города. Поэтому я сильно удивился, когда префект Перинона предложил забрать минотавра с собой.
«Не могу обещать, что ваш любимец вернётся», — честно ответил я.
Уже знакомый мне префект, отличавшийся патриотизмом и кровожадным нравом, ответил:
«Он славный зверь, этот Хромой. Но если я отпускал на войну своих сограждан и детей, то разве можно жалеть о минотавре? Пусть сражается за Империю. Это самая достойная судьба для человека или зверя».
Так у меня в войске появился двух с половиной метровый, хромающий на правую ногу монстр. Он был не таким накачанным как Горий, но в движениях минотавра все равно ощущалась нечеловеческая сила.
Кроме чистокровного рогатого, мне передали четверых гибридов, воспитанных при разных храмах. Все четверо — мужчины. Встречались и гибриды женского пола, но их оставляли для так сказать разведения. С каким-то шансом они могли от чистокровной особи родить тоже чистокровного минотавра.