Сидевший на дне колодца сумел поймать некий определенный ритм раскачиваний. Мысли покинули его, и он уснул с открытыми глазами и крепко зажатой в руках лысой головой. Прошлепала тряпкой уборщица. Одни и те же люди много раз прошли в одних и тех же направлениях. Наступила ночь. Безумец все раскачивался и витал где-то в далекой стране грез, в то время как в темном углу проснулся черный паук. Безо всяких потягиваний, деловито и четко он направился прямиком к безумному заложнику колодца, который добрая медсестра звала палатой. До рассвета черный паук успеет сожрать бедолагу. И все это под вой пустого коридора, по сторонам которого натыканы такие же заложники собственных мыслей.
Летом, между десятым и одиннадцатым классами, я умудрился устроиться работать в магазин «Тысяча мелочей». В ассортименте там был всякий хлам — такой филиал «Алиэкспресса» у вас во дворе. Хозяева магазина были родителями моей одноклассницы. Сначала они с недоверием относились ко мне. Но, поскольку у меня получалось торговать всем этим и я был довольно обязательным, вскоре их недоверие сменилось на симпатию. Мне не очень нравилось торговать, но очень нравилось, что меня хвалят, что я полезен. На заработанные деньги я тогда купил свой первый сотовый телефон. Тогда, в начале двухтысячных годов, сотовые телефоны были большой редкостью. А тот факт, что я самостоятельно заработал эти деньги, очень сильно возвысил меня в собственных глазах: ведь, в отличие от многих моих сверстников, я не жил на всем готовом и меня не баловали родители. Позже, когда после одиннадцатого класса я уехал из родного дома, этот телефон мне сильно пригодился.
Когда учился в школе, не задумывался о том, что буду делать потом. В тех обстоятельствах само по себе получение аттестата уже можно было считать достижением. Совершенно случайно я услышал от одноклассника, что железная дорога дает направление на обучение в профильный вуз. У меня не было никакой тяги к романтике железных дорог, но они обещали помочь устроиться в университет и даже обещали работу после. И я воспользовался этой возможностью и в итоге был зачислен в Уральский государственный университет путей сообщения в Екатеринбурге с проживанием в общежитии университета. Тогда мне казалось, что это решало все мои проблемы: теперь я выучусь и буду работать на железной дороге, так и сложится моя жизнь. Много позже все пойдет совсем по другому пути, ну а тогда было лето в одиннадцатом классе — последнее лето в городе Сарапуле. Мы много гуляли ночами, ночевали в саду, я наблюдал любовные похождения своего друга. Сам я у девушек успехом никогда не пользовался, но и страданий по этому поводу никогда не испытывал. Тогда увлекся одноклассницей — ну, или придумал себе такое увлечение… Она тоже любила тяжелую музыку, была сторонницей субкультуры готов, что мне тоже сильно нравилось. Естественно, ни к чему это не привело. У нее были отношения и с более взрослыми, и с детьми, и меня она отвергла, как стало потом ясно, это, наверное, было и к лучшему. Но при этом она никогда не отпускала меня, всегда держала рядом. Как это теперь модно называть — френдзона.
Помню один случай: мне надо было ехать в Екатеринбург подавать документы, но билеты я мог купить только ночью. Билет тогда стоил рублей триста. Это были не сильно большие, но и не малые деньги. В преддверии поездки мы напились, и ночью я пошел за билетами. Купил билеты и возвращался с железнодорожного вокзала домой пешком. Примерно через квартал от вокзала заметил, что за мной идут два человека. Причем они преследовали именно меня: я специально несколько раз перешел улицу со стороны на сторону, и они сделали то же самое. Попробовал скрыться во дворах, но в одном из дворов они меня поймали. Это были простые хулиганы. Они обшмонали мои карманы, требовали деньги, в какой-то момент захотели забрать мою куртку. Я очень умело прикидываюсь дураком, и тогда я прикинулся, что жутко напуган и просто не понимаю, чего они от меня хотят. Один из них не вытерпел этой клоунады и ударил меня по лицу. Меня покачнуло, и я сорвался бежать. Уже рассветало, на улице начали появляться люди, и поэтому те двое не стали гнаться за мной. До самого дома я бежал — и надо ли говорить, что прибежал я абсолютно трезвый!
Наверное, самый плодовитый этап моей писанины — это университетские годы. Так плохо и тоскливо мне, пожалуй, в жизни еще не было. Я жил в общежитии, был, напомню, подростком крайне закомплексованным, но уже тогда что-то начало формироваться во мне. Как бы ни было мне трудно, но я отказался от любых денег от своей матери. Спустя годы это кажется глупым, но тогда это имело смысл. Именно перенесенный ад выковал меня. Многое из студенческих будней сейчас неприятно вспоминать. Например, ту регулярную «шефскую» помощь, которую студенты оказывали колхозникам. В советские времена была такая практика: каждое предприятие имело подшефное сельское хозяйство. Это значит, что сотрудники предприятия участвовали в уборке урожая или в других сельхозработах. Этакий советский тимбилдинг. За предоставление рабочей силы предприятие получало скидку на овощи. Ездили на сельхозработы и студенты нашего университета. И в один из последних таких выездов девушку-студентку задавил трактор. Насмерть. Она устала и отдыхала лежа на земле, а поскольку все мы были в грязи, тракторист просто не заметил ее.