Глава 3. Предположение
Александр
Приходить в себя оказалось крайне неприятно. Все тело ломило. В груди разливалась тупая, пульсирующая боль, не смолкающая ни на минуту. Дышать было тяжело, сухой, обжигающий воздух никак не желал заходить в легкие.
В таком состоянии пришлось пролежать еще около 10 минут, увы. В моем теперешнем плачевном виде, подняться сразу было просто нереально. Голова была ватная, во рту был неприятный железный привкус. Хорошо я так приложился...
Стоп, я же падал в воду. Но почему тогда одежда на мне полностью сухая?
После этих мыслей ко мне стали приходить воспоминания недавнего времени. Что же всё-таки со мной случилось и куда я вляпался на сей рай?
Но эти мысли пришлось отложить, сперва требовалось хоть немного изучить то место, где я оказался. И в первую очередь нужно было найти хоть какой-нибудь источник воды. Во рту было сухо как в Сахаре.
Открыв глаза и полежав еще некоторое время, я всё-таки набрался сил и поднялся. Ну как поднялся, если этим можно назвать мои попытки хоть как-то обрести равновесия держась за выступ в скале. Кстати, говоря о «скале». После моего прихода в сознания я смог хоть немного изучить открывшуюся мне картину, правда, из того положения в котором я находился сделать это было достаточно трудно. Обзор загораживали какие-то колючие, высохшие, кусты. Но поднявшись, я смог более подробно изучить ту местность, в которую меня занесла нелегкая.
Взгляду предстала небольшая расщелина, густо заросшая колючими кустарниками. Вся поверхность расщелины была засыпана мелким потрескавшимся желтым песком. Повернув голову чуть в сторону, я смог увидеть, по правую руку от меняв нескольких метрах, небольшую речушку. Видимо в сезоны дождей она становиться более широкой, так как русло ее было значительно больше. Истока реки видно не было, похоже, что свое начало она брала далеко от этого места. Возможно, что река вливалась в более полноводную реку или озеро, но со временем начала высыхать.
Пробравшись через колючие заросли высохшего кустарника, я смог осмотреться более основательно.
Сказать, что я был в шоке-это не сказать ни чего. Как я мог очутиться из холодного, зимнего Питера в жаркой пустыне, было известно только богу.
А в том, что это была именно пустыня, я убедился после того, как поднял голову. В зените стоял горячее, обжигающее солнце. По краям расщелины были видны насыпи песка.
Решив оставить разглядывания на потом и не видя прямой опасности я пошёл к речке. Благо, вода оказалась чистой и пригодной для питья.
Утолив жажду и перебравшись под тень, я решил попытаться разобраться в ситуации приключившейся со мной.
Итак, что мы имеем. Двух работорговцев, явно не людей, пытавшихся поймать и продать меня. А то что это были не люди было ясно с первого взгляда. Как-то раньше я не замечал у своих собратьев по разуму звериный глаз и зубастого оскала. Дальше, кому и зачем меня хотели продать не известно. Но по их разговорам можно предположить, что все дело заключается в так называемом «даре», который во мне скрывается. Также, из их слов можно сделать вывод, что они пытались закончить все как можно быстрее, так как боялись нарваться на какую-то приближающеюся группу.
Потом у нас идет вторая группа людей, появившихся из тени. Видимо именно они и являлись источником волнения тех двоих. Кто они и как смогли оказаться рядом так быстро? Скорее всего в этом им помогли тени. Возможно, что именно они являются так называемым способом перехода. Другого объяснения в голову не приходило, уж больно неожиданно и резко они оказались в том месте.
Но если так, то получается, что так называемая магия всё-таки существует. Да и чем еще можно объяснить те сгустки света, все время мелькающие при сражении этих психов. Похоже, что одним из них меня как раз-таки и приложило.
Посмотрев на грудь, в которой боль не стихала ни на мгновение я увидел прожжённую дыру в своей куртке и рубашке. Сняв куртку я увидел лёгкий ожог на груди. М-да, зрелище не из приятных. И аптечки для того чтобы обработать рану под рукой нет. Ничего, рядом есть речка, так что пробыть рану было делом двух минут. Хорошо, что дедушка постоянно брал меня с собой в походы и как оказать первую помощь себе и товарищам учил в первую очередь.
Благо, кулон которой я постоянно носил на шее не пострадал, он достался мне от дедушки и был дорог как память о нем. К сожалению, больше ничего после себя он не оставил. Так что, кулон в виде капли я старался беречь тщательно. Ладно, пора бросать эти мысли, сейчас не место и не время ностальгировать.
Порвав остатки рубашки и сделав из нее своеобразную повязку пошел обратно в тень. Оставаться на солнце было не приятно, палящее солнце жгло нещадно.