– Зорьку потеряла, – вздохнула старушка, – на вечернюю дойку то не пришла, вот искать пошла. Ты небось из лесу идешь?
– Ага, оттуда.
– Не видела коровку то мою? Мож пробегала где? – бабушка заправила волосы в платочек и смотрела на Полину с надеждой.
– Не видела, баб Тонь. Ты сходи на поле у речки, там наверное травку свежую щипает.
– Да, схожу, небось и правда там, – бабушка неспешно побрела в указанную сторону, шаркая калошами по сухой дороге.
– Кто эта милая старушка? — спросил Саакши, выбираясь из укрытия.
– Местная сплетница. Она может распустить слухи быстрее, чем мы успеем пересечь улицу, – Поля чуть не рассмеялась от слова милая. Это она сейчас и правда расстроена потерей коровы, иначе бы так просто Полина от нее не отвязалась.
Продолжили двигаться вдоль деревянного забора, стараясь держаться в тени деревьев, растущих вдоль узкой улицы.
– Мы пришли, – прошептала и пряча улыбку добавила, – там собачка в углу, не ешьте ее.
– Она воняет, – выдал недовольно Ли, – нужно заходить, люди на подходе.
Полина забралась на забор и спрыгнула в огород дяди Аркаши. Саакши переглянулся с демоном и повторили те же действия. Если Жучка на Польку отреагировала вилянием хвостика, то на змеюк лаяла так, что разбудила, наверное, всю деревню. Никогда не видела, как псина в бешенство впадает. Поля в истерике указала куда нужно перепрыгнуть, чтобы прекратить этот ужас. В калитку смысла входить не было, так как змеюкам ее легче перешагнуть.
– Тихо жучка, тихо, – Поля гладила дворняжку, пытаясь успокоить. Саакши с Ли были уже в огороде ее родителей, а эта козявка не собиралась затыкаться. И естественно, на звонкий лай вышел хозяин имений.
– Жучка! А ну заткнись! – рыкнул на собаку и уже тише спросил, – Полька ты?
Мужчина включил свет на веранде, хотя в конце огорода все равно ничего не видно было. Для вида ружье перезарядил, чтобы отпугнуть кого не попадя. Жучка так реагировала исключительно на чужих.
– Я, дядь Аркаш, – прошептала громко, – не хочу через журналюг идти.
– И правильно, всех уже затерроризировали, – Аркадий взъерошил седые волосы, – ты забеги завтра хоть, расскажешь чего тут происходит.
– Забегу, – девушка хохотнула, – мне и самой интересно, какого черта происходит.
– Не пошла? – последнее что спросил, перед тем как отправиться снова спать.
– Не пошла, ваш совет послушала.
– Вот и умничка, вот и умничка, – как только свет на веранде погас, Полина потрепала шерстку успокоившейся собаки и перепрыгнула к себе в огород. Оба два змея смотрели на нее с усмешкой. Их веселило все, что сейчас происходило. Начиная от коровы Зорьки, до собачки Жучки.
– Вот не надо! Это вам не по болотам прятаться! – шикнула недовольно и схватив прохладную руку Саакши, потащила к дому, – осторожно, тут грядки. Мама вас потом все пересаживать заставит!
– Мы будем аккуратны, – прошипел ледяной и обратился к другу, – спят?
– Нет.
– Это хорошо, – буркнула Поля, чувствуя как по спине сто потов льется от волнения. Никогда не думала, что своего мужчину так страшно будет знакомить с мамой и папой. Да и был бы он простой еще, другой разговор. Хотя сейчас, вполне простой альбинос. Точно! Скажет, что альбинос, а этот тьма брат его. Все! Все придумано! – размышляла, открывая дверь веранды и впуская два амбала.
– Тут стойте, я сейчас их подготовлю и позову вас!
– Стоим, – Саакши с трудом сдерживался, чтобы не рассмеяться. У рыжей сейчас такие глаза дикие, словно на охоте адреналина хапнула. Сердечко так сильно стучало, что в его ушах отдавало гулом.
Полина тихонько открыла дверь и медленно выдохнув, вошла в дом. Свет везде горит, телевизор слышно, а еще запах ее любимых пирожков витал. Кажется, кто-то уже предупредил о том, что она явится.
– Ма! Па! – тихо произнесла Полина, снимая обувь и входя в гостиную. Отец дремал в кресле, а мама лежала на диване, держа в руках пульт от телевизора.
– Привет, – еле слышно произнесла она.
– Наконец-то! – с облегчением выдохнула женщина и, поднявшись, подошла к дочери.
– Я же говорила, что вернусь, – прошептала, закусив губу, и обняла мать. Прошло всего несколько недель с тех пор, как она была дома, но сейчас казалось, что отсутствовала целую вечность.
– Отец! Полина пришла! – воскликнула мама, и мужчина открыл глаза, словно не спал вовсе.
– Чего кричишь, мать? Галька же сказала, жива, здорова наша Поля, – пробормотал он, кряхтя поднялся, и с лёгкой грустью в глазах притянул дочь к себе, – ну вот, а ты переживала. Я же говорил, она из любой трясины выберется.