И когда только Хромец успел поговорить с Лайлом. Впрочем, он поразительно многое успел за то время, пока он здесь. Такое ощущение, что больше неё.
— Выбирались, конечно, только те, у кого проблемы с Даром. И им внушалась мысль, что Дар — не нужен, Дар — это зло. А на выходе у нас союзники Гегемонии Равных. Как минимум сочувствующие. Среди знати. В торговле. И вир знает, где ещё — с учётом того, что этих записей при господине Тройоло не было, возможно, успел передать или переслать. А сам он как-то не рвётся перечислять всех, кто заходил в эту комнату. Ну, наша беседа с ним только началась, так что…
Гриз прохватывает сквозняк от мимолётной улыбки Шеннета. И от того, как зачарованно Хромой Министр вглядывается в светила на потолке. Даже не замечая, что вот-вот наступит…
— Осторожно, тут кровь.
Впиталась в мягкую обивку, но не полностью. Двух человек. Дочери Лайла Гроски, с которой сейчас Аманда. И молодого охранника — едва ли больше двадцати, бледное лицо, остановившиеся глаза, едва сочащаяся из бока кровь — и грань, какая тонкая грань, проклятие, как близко…
— Ах да. Насколько я понимаю, с девочкой всё будет в порядке? Если нужны будут специалисты по магическим блокадам — могу помочь в поисках, всё же их не настолько много…
— Аманда говорит, что она справится.
— Компетенция нойя Энешти, конечно… кхм! Мне бы таких специалистов.
Гриз резко поднимает взгляд от тёмных пятен на полу — так резко, что фальшивые звёзды чертят полосы по фальшивому небосводу.
— Не мертв, — отвечает Шеннет, специалисты которого и забрали охранника. — Однако и не то чтобы полностью жив, да-а-а. Какой-то вид транса, по всей видимости. Насколько понимаю, это не вина господина Нэйша: рана в боку глубокая, но неопасная, а болевые удары и парализацию удалось снять. И вы ведь давали ему зелья, не так ли? Кроветвор, укрепляющее… базовый антидот?
— Антидот давала не я.
— Интересно бы знать, зачем это понадобилось вашему устранителю?
Дыши, Гриз. Спокойно, Гриз. У него была возможность. Шагнуть за грань. И просто отвернуться. Удар дартом, мгновенное сжатие пальцев на горле… нажатие на нужные точки. Он мог не давать ему антидот, наконец — не предотвращать возможное самоубийство пойманного.
— … мы, конечно, проверим на редкие яды, но ведь мог быть и артефакт. Этот занятный наёмник был увешан ими, будто Перекрёсточное дерево — колокольчиками. Только щитовых не менее трёх — к слову, довольно мощные — несколько атакующих, отравленные метательные ножи… сейчас список составляют. Похоже, госпоже Тривири (или всё-таки Гроски?) ещё очень повезло. Как и вашему устранителю. Не находите?
— Да. Ему очень повезло.
Грань, грань — такая тонкая, незаметная, о которой — знает ли он сам? Чувствует ли? Но если сказать ему — может перейти, перешагнуть. Просто ещё одно наблюдение. Эксперимент над собой в обширной коллекции.
— Вы скажете мне, если тот… умрёт? Или придёт в себя?
— Всенепременно. Если же говорить о его способностях… выглядит тревожно, не так ли? Конечно, я мы не знаем, что именно произошло во время сражения… насколько я понимаю, господин Нэйш ведь вам не рассказал? Но учитывая, какие удары получила госпожа Тривири-Гроски, и все эти щиты…
Он разводит руками, будто говоря: «Этого ещё не хватало».
— Я-то полагал, община в Скорпионьих горах была последней. Хм. Но, может быть, это кто-то другой. Если бы можно было расспросить девочку о том, что здесь произошло…
— Я спрошу. Не сомневайтесь.
— Камень с сердца, а то не хватало нам альянса пустошников и Жалящих в наши-то неспокойные времена. Не приведи Девятеро — и другие развесёлые ордена полезут в дело, а у нас и так Варгендорр на подходе.
Шеннет прищуривается — он стоит в профиль — и глядит почти что по-птичьи. Наверное, ждёт, пока она начнёт расспрашивать. О Скорпионьих горах, недалеко от которых совсем недавно разыгралась трагедия — и снег окропила кровь людей, и собак, и лошадей, и йосс… и варга. О тайных орденах и таинственной общине, которая была уничтожена не менее таинственными Тающими…
Гриз молчит. Два года назад… да, почти два года назад она уже была в Заброшье с Рихардом Нэйшем. В селении, близком к Скорпионьим горам. Слушала страшные истории жителей о мальчиках, выходящих из метели и ночи — мальчиках в белом, оборотнях, которые могут перекидываться в снежных скорпионов, порошить глаза метелью и насмерть жалить касаниями. О мальчиках, забиравших артефакты, драгоценности, еду. Иногда — жизни.