Он слушал и улыбался, глядя в окно на нависавшие над посёлком горы. А после шёл по тропам как хозяин. Остановился, потрогал рукоять ножа, который кто-то давным-давно воткнул в ствол. Хмыкнул что-то о старых запасах.
И пошёл дальше — скользя между деревьев в белом плаще. По тропе — как по давней, истекающей кровью грани памяти. Обращаясь в метель.
Иногда лучше не спрашивать. Особенно если знаешь, что тебе не ответят.
— … сложилось, в конечном счёте, удачно, не так ли? Я о этой вашей встрече с наставником варгов. Значит, вы полагаете, что этот… Аэрвен поможет вам достучаться до Старейшин? Насколько я понимаю, он ведь вернулся в Цветодол.
— Попрощаться с дочерью, которую чуть не забыл.
С той, что спит под белым холмом и оттуда обжигает болью… С той, что пролила кровь — а для наставника нет страшнее, чем воспитать отступника.
— Она была варгом-на-крови, верно? А может так быть, что эти ваши Старейшины обвинят в этом его? «Он безумен, и у него дочь — варг-на-крови, зачем его слушать…»
— Может быть. Однако право призыва у Аэрвена, и он всё ещё ученик Патриса Арнау. Думаю, его как минимум выслушают.
— Какая удача, что вы тут встретились.
Под её недоверчивым взглядом Хромец встряхивает седыми волосами. Почти что оскорблённо.
— Я не знал, честно. Ну, к чему такие взгляды, я же не всеведущий всё-таки. Я даже не знаю, как назвать — удачное совпадение? Провидение богов? Перст судьбы?
— Блуждающее Перекрестье.
Тросточка чертит на мягкой ткани — пересечение путей.
— Премилая сказочка о том, как Перекрестница, или Девятеро, или кто там ещё — словом, собирают всех в одном месте. Всех заблуждающихся, стоящих у края или на распутье. Перекрещивают их пути и подвергают испытаниям, которые что-то там должны прояснить и изменить. «Для всех, кто вступил и коснулся» или что-то вроде. Занимательная сказка, не правда ли? А что думаете вы?
Гриз поднимает голову к светилам на потолке Комнаты Сказок. Если совсем немного покружиться — планеты и солнца пойдут по кругу, по кругу. И тяжкий, навалившийся день спадёт — белый холм, и золотая вязь, и кровь молодого охранника на руках, и огонь феникса…
— Думаю, вы сами знаете, Эвальд. Иногда сказки — больше, чем сказки.
МЕЛОНИ ДРАККАНТ
Непонятно, почему Грызи посылает меня. Я уж точно для такого не гожусь. Да и в питомнике дел по горло.
Принцесска — вот кто был бы в восторге. Но может, Грызи не хочет его теперь от себя отпускать. В ближайшие лет сорок.
— Считай это штрафом за историю с Гюйтами, — вот спасибо за такое. И ведь не ляпнешь что-то вроде: «А можно мне дежурства, а сюда ты Мясника пришлёшь?» Чего доброго, опять поссоримся.
На этот раз на Чудике что-то фиолетовое в крапинку. И берет с фазаньими перьями. Принарядился, значит.
— О-о, милая девушка, госпожа Драккант, виноват, я почему-то позабыл ваше имя. Как-как? Мел? Прелестное имя, такое ёмкое. Заходите, заходите, вы к зверикам? Или ко мне? Пообедаете? Я скажу, подадут прямо сейчас.
— Да я ненадолго пока…
Чудик мил до того, что мне чертовски неловко. И неуютно в этой его домине-музее, по которому расхаживают служанки в старинных кружевах. Но это приказ Грызи: явиться сюда и провести переговоры.
И ещё учиться.
— Тебе нужно учиться. Мел, я… не знаю, как оно обернётся дальше. То, во что мы влезли сейчас. Наша задумка с Аэрвенном. Если он свяжется со Старейшинами, если они согласятся на союз с Шеннетом, если правда будет война…
Куча отвратных «если». Воняющих хуже гарпии. Скрывающих под собой дрянное.
— Мне не на кого оставить животных. С хозяйственной частью и деньгами справится Лайл, но по зверям он…
— Заткнись!
Заткнись, кому сказано, просто не смей о таком, ясно⁈ Никогда о таком не смей.
Она не обиделась. Вытерла руки — только что наносила притирку на перья линяющей стимфы. После возвращения из психушки в питомнике все руки нарасхват.
— Тебе нужно учиться.
— Чему? Ты сама говорила, со зверями я…
— Видеть. И слышать. И чуять.
— Я вообще-то Следопыт. Ты не забыла?
— Вот именно.