Дело было незадолго до прихода Шри Чайтаньи Махапрабху. Один брахман повторял мантры, стоя по пояс в Ганге. Бормоча вполголоса очередные строфы, он вдруг обратил внимание на необычное поведение реки. Вода то отступала, так что доходила лишь до колен, то в следующий момент приливала так, что брахман чуть не захлебывался. Так повторилось несколько раз, и наконец брахман увидел причину этого волнения: по берегу гулял маленький мальчик, и кожа у Него была золотого цвета[17]. Он то подбегал к Ганге, словно играл с ней, то отпрыгивал от нее. Река, казалось, хотела прикоснуться к стопам этого мальчика, но все никак не решалась. Она то приливала к берегу, то в почтении отступала. Пока брахман наблюдал всю эту сцену, из вод Ганги появилась божественной красоты женщина в белом сари. Она стояла в колеснице, запряженной дельфином, и ее сопровождали небесные певцы. Колесница остановилась, женщина вышла, склонилась перед мальчиком и произнесла следующее:
О мой Господь, в Своем предыдущем воплощении Ты купался только в водах моей сестры Ямуны. Но когда Ты придешь как Чайтанья Махапрабху, прошу Тебя, искупайся и в моих водах.
Маленький мальчик совсем не удивился, увидев перед Собой эту божественную женщину, и отвечал ей с улыбкой:
Это ты, Гангадеви! Я помню твои прошлые молитвы и вскоре по Своей воле явлюсь в святом городе Навадвипе. Чтобы исполнить твою просьбу, Я буду купаться в твоих водах каждый день.
Услышав это, Гангадеви взошла на свою колесницу и скрылась в водах реки. Присутствующий при этом разговоре брахман чуть не потерял сознание. Он выпрыгнул из Ганги, подбежал к мальчику и распростерся ниц, вознося Ему молитвы. Верховный Господь принял его молитвы, но затем строго-настрого наказал ему никому не рассказывать о том, что он увидел, и никому не открывать тайну предстоящего явления Господа.
Любой паломник может купить на берегу корзину с цветами и масляной лампадкой в середине. Эти корзинки предлагают Ганге и затем спускают на воду. Я купил огромную корзину с пятью лампадками. Зажечь эти лампадки индийскими спичками мне удалось лишь с третьей попытки, но вот наконец все лампадки зажжены, и я, вознося молитвы Гангадеви, предлагаю ей свой дар. Я молюсь: «О Гангадеви, ты течешь на райских планетах в своей тонкой форме, а на Земле в виде реки. На самом деле твой истинный облик — это облик прекрасной богини, сердце которой исполнено сострадания к падшим душам этого мира. Пожалуйста, будь довольна моим подношением. Мы сейчас здесь, чтобы идти по пути великих прощаний. Пожалуйста, пожелай нам счастливого пути и вложи в наши сердца духовную мудрость, которая поможет нам разорвать цепи иллюзии».
Не успел я поместить свою корзину в руки быстротекущей Ганги, как ко мне подбежал какой-то мальчишка и предложил всего за одну рупию «оптимизировать» мое подношение. Он прыгнул в воду и оттащил мою корзину на середину реки, чтобы ее не прибило к берегу. Я недолго ее видел — течение быстро унесло мой дар в темноту. Надеюсь, что Ганга примет мои молитвы и наше паломничество увенчается успехом.
Теперь у меня есть время, чтобы осмотреться вокруг. Меня ждет интересная встреча: я знакомлюсь с юристом из Мюнхена — он просто сидит здесь и набирается впечатлений. Пока мы разговариваем, вокруг нас собирается толпа любопытных индусов; они с нескрываемым интересом спрашивают меня, с какой целью я приехал в Хардвар. Я объясняю им, что Хардвар — это отправная точка нашего путешествия в Бадринатх. В изумлении они глядят на меня: «О, Бадринатх! Да, путь туда нелегкий», — и при мыслях о Боге почтительно складывают руки. Затем их интерес вновь переходит на мою персону, эдакого белого слона[18]. Они задают кучу вопросов, и я стараюсь как можно подробнее ответить на них. Им сложно понять, как мы, западные люди, можем отказаться от материальной жизни. Узнав, что мой отец был директором железных дорог Германии, а я ушел из дома и вступил на путь сознания Кришны, они еще больше изумляются: «Ачча! Ачча!» И на что же это я теперь живу?! (Прямо как в Германии спрашивают.) На их сомнения я отвечаю стихом на санскрите:
ананййш чинтайанто мам
йе джанах парйупасате
тешйм нитйабхийуктанам
йога-кшемам вахамй ахам
Тем, кто поклоняется Мне с непоколебимой преданностью, сосредоточив свой ум на Моем духовном образе, Я лично даю то, чего им не хватает, и сохраняю все, чем они владеют[19].
В качестве комментария рассказываю одну древнюю историю: