…или болезненные чувства = хорошо, приятные чувства = плохо
В некоторых семьях детей учат, что болезненные чувства - хорошие, а приятные чувства - плохие. Они приходят к выводу, что есть благородство в страдании. Только те люди, которые страдают - хорошие. Те, которые расслаблены и наслаждаются удовольствиями жизни - злые. В результате они учатся блокировать переживание удовольствия и фокусироваться на трудностях жизни. Они убеждены, что если они когда-нибудь почувствуют себя хорошо, то с ними случится что-то ужасное.
Другие люди узнают, что все чувства плохи. Хорошие люди не чувствуют; они холодны, расчетливы и логичны, как Спок в телевизионном сериале «Стар Трек». Испытывать какие-либо чувства – признак слабости. Если вы позволите себе чувствовать, случится что-то ужасное.
Что происходит, когда мы игнорируем свои чувства
В действительности, естественно испытывать как приятные, так и неприятные чувства. На самом деле, чем сильнее мы пытаемся оттолкнуть их, тем сильнее они становятся. Это просто способ работы человеческой эмоциональной системы. Если мы интерпретируем это таким образом, что с нами что-то не так, или что что-то ужасное случится, если у нас возникнет определенный тип чувств, мы вступаем в войну с самими собой. Мы вынуждены отказаться от чувственной части своей природы. В результате мы чувствуем постоянный стресс.
Если наша семья была дисфункциональной, то иметь чувства считалось неправильным или опасным. Поэтому сейчас некоторые чувства говорят нам о том, что мы неполноценны или недостойны жить; чувствам нет места в жизни; и чувства, или определенные типы чувств, должны подавляться, игнорироваться или скрываться за ложью. Основное послание таково: «Не чувствуй».
Тонкий баланс
Люди из функциональных семей устанавливают равновесие между мыслями и чувствами. Они знают, что нормально и естественно как мыслить, так и чувствовать. Нормальные люди видят реальность, и в результате испытывают чувства. Когда они пытаются распознавать и передавать свои чувства, новые мысли приходят им в голову, и затем цикл повторяется. Люди, выросшие в функциональных семьях, учатся ценить и уважать как чувства, так и мысли. Они знают, что качественная жизнь требует умения делать, и то, и другое. Они чувствуют покой и безопасность как в мире идей, так и в мире внутренних переживаний.
Смещение равновесия до крайностей.
Люди из дисфункциональных семей не имеют равновесия между мыслями и чувствами. В попытке выжить они переоценивают либо мыслительную функцию, либо чувственную, занижая значение другой. Некоторые считают, что «ДУМАТЬ - ЗНАЧИТ БЫТЬ». Они думают все время и используют мышление для подавления своих чувств и эмоций. Другие считают, что «ЧУВСТВОВАТЬ - ЗНАЧИТ БЫТЬ». Они фокусируются исключительно на своих чувствах и используют их, чтобы развеять мысли.
У людей из дисфункциональных семей крайне мало равновесия между внутренним и внешним осознанием. Либо внутренний мир преобладает и мешает точно осознать внешнюю реальность, либо преобладает внешний мир, что препятствует осознанию внутренней реальности. Конфликт между внутренним и внешним осознанием создает несоответствующее и противоречивое видение себя самого, других людей и мира. Человек чувствует себя расщепленным, изолированным, одиноким и ранимым. Его или ее легко запугать, они находятся в обороне и в постоянном кризисе.
Функциональные семьи стараются воспитывать людей, которые обладают способностью реалистически оценивать себя, других людей и ситуации, в которых они находятся. Дисфункциональные семьи делают нечто противоположное, формируя людей, которые не могут выносить правильных оценок. Вместо развития и принятия соответствующих ролей в отношениях с людьми и миром, те, кто происходит из дисфункциональных семей, принимают жесткие и негибкие роли ради своего выживания. Они вцепляются в эти роли, как будто их жизнь зависит от этого, потому что они верят, что так оно и есть.
Когда мы готовы для позднего выздоровления?
Когда нам следует сделать семью, из которой мы происходим, центральным фокусом выздоровления? Люди всегда спрашивают меня, сколько времени требуется, чтобы вступить в позднее выздоровление. Я с большой неохотой определяю временные рамки, поскольку каждый из нас уникален. Я думаю, это зависит от двух вещей:
Тяжести нашей зависимости, и