Я ничего ему не ответил, раз он так унижается и трясётся из-за этих несчастных денег. Если бы у меня сейчас были деньги, к примеру сто рублей, я бы ему сразу отдал. Я бы ему тысячу рублей отдал, пусть радуется. И я стал думать, как я заработаю много-много денег и всё буду присылать, присылать ему эти деньги, пока он сам не откажется от них.
Подошёл к справочному и постучал в окошко.
- Вот твоя справка, - сказала женщина из справочного. У неё в руке была полоска бумаги. - Плати пять копеек.
Это для меня было как взрыв атомной бомбы. Она держала в руках тоненькую, почти папиросную бумажку с адресом моего отца, но я не мог её получить. У меня не было пяти копеек. Какие-то несчастные пять копеек, одна круглая монета, а где её взять?
- У меня нет денег, - сказал я.
- А зачем жы ты заказывал справку? - спросила она.
Я мог бы ей сказать, что у меня были деньги, когда я заказывал справку, а за эти двадцать минут я остался без денег. Мог бы рассказать про шофёра и про свои три рубля, но мне надоело унижаться и просить. Я стоял и молчал, понимал, что она сейчас разорвёт мою справку, а всё равно молчал.
- Возьми, - сказала она и протянула справку. - На проспект Вернадского надо ехать на метро до станции "Университет".
...На бумажке было написано: "Щеглов Михаил Иванович, 1930 года, проспект Вернадского, 16, подъезд 8, кв. 185". Я спрятал бумажку с адресом и вернулся в машину. Там уже сидел какой-то мужчина.
- Теряю из-за тебя время, - сказал шофёр.
Он крутнул ручку счётчика, машина тронулась, на счётчике стали быстро меняться цифры.
Все молчали. Я видел в шофёрское зеркальце лицо мужчины. Он надел большие роговые очки, достал из толстого портфеля газету и стал читать.
- Придётся ехать переулками, - сказал шофёр. - А то милиционер может задержать за аварийный вид. Всё из-за этого героя.
Мужчина оторвался от газеты. Теперь я увидел, что он читал газету "Советский спорт".
- Приехали, - сказал он. - Вот, вот около этого подъезда. - Ему трудно было выходить из машины. - А этого героя ремешком бы, ремешком.
Шофёр посчитал мелочь, которую ему уплатил этот пассажир, и сказал:
- Солидный человек. А то другой жмётся, считает, считает, копейка в копейку платит. А я думаю так: раз нет лишних денег, нечего лезть в такси.
- Это до революции воспитывали ремешком, - сказал я. И подумал: "Да, хорош ты гусь. Шерстнёв таких презирает".
Я теперь совсем почему-то перестал его бояться.
- Поехали, что ли, в ваш гараж, - сказал я. - У меня своих дел полно.
- Не хочется порожняком, - ответил он. - Может быть, подхватим какого-нибудь "чижика". А насчёт воспитания ремешком ты, пожалуй, прав. Нехороший этот метод, неправильный. У меня два сына, двойняшки; я их пальцем ни-ни. Убеждением действую.
Я промолчал, не хотелось с ним разговаривать.
- Свободно? - Перед машиной стоял высокий, худой мужчина. - Отвезёте на Сокол?
Он сел в машину и с интересом посмотрел на меня.
- Сынок? - спросил он.
- Какой там сынок! Этот парень меня наколол на двадцатку, - сказал шофёр. - Видели вмятину на левом крыле? Он виновник аварии. В гараж его везу, а там письмо напишут родителям, чтобы деньги прислали за аварию.
- А ты, парень, издалека? - спросил мужчина.
- С Алтая, - ответил я. - Мы в совхозе живём.
- Далековато. А родители в совхозе работают?
- Мать - зоотехник.
- А отец?
Я промолчал.
- А отец? - снова спросил он.
- Мы вдвоём живём, - ответил я.
Шофёр скосил на меня глаза, он первый раз скосил на меня глаза. До этого он не смотрел в мою сторону.
- Эх, отцы, отцы! - сказал мужчина. - Понятно, понятно.
Шофёр снова покосился.
- "Понятно, понятно"! - сказал шофёр со злостью. - Лучше скажите, где остановить машину.
- Вот здесь остановите, - сказал мужчина. Он вышел из машины. - Прошу на меня не кричать.
- Давай, давай шагай! - сказал шофёр.
Мужчина ушёл, а шофёр ещё долго что-то недовольно бубнил себе под нос.
- Ну, развернулись, - сказал он. - И в гараж.
В это время к машине подлетел паренёк лет двадцати.
- Шеф, - сказал паренёк, - подбрось на улицу Горького. Спешим.
Шофёр посмотрел на меня и сказал:
- Ну ладно.
- Сейчас, у нас здесь небольшая компания. - Он протяжно свистнул и закричал: - Ребята!
К машине подлетели ещё паренёк и девчонка, вроде Наташи. Худенькая, высокая, но только Наташа была не такая красивая.
- Полетели, шеф, - сказал первый паренёк. - Кафе "Космос". Гуляем. Представляете, спихнули физику. - Это он сказал нам.
- Когда он у тебя спросил, что такое "нормальный металл", - сказала девчонка, - я решила, ты сгорел.
- Это я? - удивился первый паренёк. - Да я эти "нормальные металлы", как орехи...
- А вчера что говорил? - спросил второй паренёк.
- Вспомнил про вчерашнее! - Он засмеялся. - Вперёд надо смотреть, вперёд!
- Мальчики, - сказала девчонка, - отвернитесь. Я приму божеский вид, а то я как общипанная курица.
Она достала из сумки расчёску и начала чесать волосы. Схватит пук волос и начинает остервенело чесать: сверху вниз, сверху вниз. Никогда не видел, чтобы так причёсывались. А потом она уложила волосы руками, и получилось даже хорошо. А потом достала карандашик и начала водить им около глаз.
- Ну, я готова, - сказала она.
- Блеск! - сказал первый паренёк.
И мне тоже очень понравилось. А второй паренёк мрачно заявил:
- Ничего не блеск. Нет, Ленка, из тебя явно не выйдет физик, ты очень интересуешься своей персоной.
- Выйдет. А Лиза Мейтнер? Все пишут, что она была красивой женщиной, модно одевалась и так далее, а сделала больше некоторых мужчин в ядерной физике.
- Синий чулок, - сказал первый паренёк. - Ты на него, Ленка, не обращай внимания.
Лена ничего не ответила, и они все трое замолчали. Видно было, что второй паренёк обиделся и не хотел начинать разговор. А первому молчать было трудно, он посмотрел на меня и подмигнул. А я ему улыбнулся: почему не улыбнуться хорошему человеку.
- Ты где живёшь? - спросил он меня.
- Далеко, - ответил я. - В Алтайском крае, на целине.
- Крепко, - сказал он. - Я в прошлом году тоже был на целине. Здорово поработал.
- Ты? - переспросил второй паренёк. - Леночка, ты слышала? А мы как будто не работали. Он, видите ли, поработал.
- Ладно вам, ребята, из-за ерунды... - сказала Лена.
Совершенно ясно было, что между ними назревал конфликт.
- А вы ещё поедете на целину? - спросил я.
- Может быть, поедем, - ответила Лена. - А что?
- Приезжайте к нам, - сказал я. - У нас совхоз первый на весь край. А директор, он вам руки целовать будет.
- Мальчики не любят, когда мне целует кто-нибудь руки, - сказала Лена.
- Он не целует, он только так всем говорит, кто хорошо работает. "Вы, - говорит он, - молодец, увижу, буду руки целовать".
- Это человек! - сказал первый паренёк. - А ты, между прочим, в кафе "Космос" был?
- Не был, - ответил я.
- Упущение, шеф, - сказал он шофёру. - Паренёк приехал с целины, а ты его даже не сводил в кафе "Космос". Там ведь мороженое знаменитое.
Видно, он принимал меня за родственника шофёра. Я промолчал, и шофёр промолчал. Почему-то не сказал свою любимую фразу: "Он виновник аварии, нагрел меня на двадцатку".
Мы подъехали к кафе, и они выскочили из машины.
- Шеф, у нас идея, - сказал первый паренёк. - Мы забираем твоего племянника в кафе.
- Нет, - запротестовал шофёр.
- Не волнуйтесь. Доставим домой в лучшем виде.
- У него дело поважнее, чем ваше мороженое, - сказал шофёр.
- Жаль, - сказал паренёк.
- Приезжайте к нам! - крикнул я.