– Сегодня я снова говорила с мистером Кемблом, – сказала она.
– Идем в кабинет, – со вздохом ответила я. – Похоже, ради этого разговора стоит присесть.
В старом потрепанном кресле было как-то удобнее размышлять о предмете совершенно неудобном. Едва упав в его объятья, я заговорила:
– Он хочет, чтобы я пошла на сделку с этим тьессинцем, так?
– У него застой, – сказала Натали, – уже больше года. Микроструктура драконьей кости ему никак не дается, и, пока это так, синтеза тебе не видать. Возможно, процесс аэрации мсье Сюдерака – именно то, что нужно.
От одного упоминания этой темы хотелось биться лбом об стол. Удерживало только понимание, что Фредерик Кембл бьется лбом о нечто гораздо более неподатливое уже десятый год. Мы с Томом наняли его для разработки синтетического заменителя сохраненной драконьей кости, дабы человечество могло воспользоваться всеми преимуществами этого материала, не истребляя драконов. Пока что Кемблу удалось повторить ее химический состав, но воспроизвести пористую структуру, значительно уменьшавшую и без того невеликий вес кости при сохранении прежней прочности, оказалось не так легко.
Натали была права: процесс аэрации, изобретенный мсье Сюдераком, действительно мог бы помочь. Я, однако ж, терпеть не могла этого человека – до такой степени, что от одной мысли о сотрудничестве с ним в подобном предприятии делалось тошно. Он был симпатичным на вид тьессинским малым и, очевидно, полагал, что приятная наружность дает ему право на нечто большее, чем моя дружба. В конце концов, я была вдовой – возможно, уже не столь молодой, но песок из меня еще не сыпался. Однако мсье Сюдераку нужен был отнюдь не брак со мной: он уже был женат, а если бы и не был, состояние мое было не из тех, на какие он мог бы польститься. Он хотел только беспрепятственного доступа к моей персоне. Сказать, что я была отнюдь не склонна предоставить ему таковой, было бы вопиющей недооценкой истинного положения дел.
И тем не менее, если сие финансовое партнерство могло спасти жизни бесчисленных драконов…
Секрет консервации драконьей кости уже вовсю гулял по свету. Этот кот сбежал из мешка еще до моего отъезда в Эригу, когда взломщики, нанятые маркизом Кэнланским, проникли в лабораторию Кембла и похитили его записи, впоследствии проданные Кэнланом йеланской компании под названием «Ва-Ренская ассоциация грузоперевозок». Похоже, там держали эту информацию под спудом, так как она еще не стала общеизвестной, но я-то знала: она распространяется. Таким образом, отыскать синтетический заменитель следовало как можно скорее.
Я взвешивала все эти факторы, пока сердце в груди не отяжелело, точно кусок свинца.
– Я ему не доверяю, – наконец сказала я Натали. – Просто не могу себя заставить. Он из тех, кто полагает, будто имеет полное право наложить лапу на все что угодно лишь потому, что хочет этого. Не удивлюсь, если в итоге он сумеет решить проблему, но предпочтет придержать результат для собственной выгоды. Конечно, я могу отказаться от своей доли, если это необходимо, чтобы получить решение, но не могу позволить, чтобы подобным образом обобрали Кембла и остальных.
Натали откинула голову на спинку кресла и обреченно уставилась в потолок.
– Что ж, по крайней мере, я попыталась. Думаю, насчет Сюдерака ты права, но я не знаю, что еще мы можем предпринять.
– Может быть, теперь мне попробовать нанять взломщиков? Пусть проникнут к нему и украдут секрет процесса аэрации.
– Слава богу, ты вот-вот отправишься в плавание, – ответила Натали. – Иначе ты бы, чего доброго, так и сделала.
Ну, здесь она преувеличивала – но не слишком. Ради драконов я действительно была готова на многое.
С утренней почтой пришло несколько писем – очевидно, от тех, кто не подумал, что я собираюсь уехать из дому на довольно долгое время и посему вряд ли успею ответить. И все же одно из них привлекло мой взгляд.
Почерк на конверте был мне незнаком. Дело было даже не в незнакомой руке: весь стиль его был необычен, словно писал иностранец. Тем не менее этот почерк мне что-то напоминал, но я не могла бы сказать, что именно.
Из любопытства я потянулась за ножом и взрезала клапан конверта. Записка внутри была написана на отличной бумаге и тем же самым необычным почерком. Некто Вадеми н’Орофиро Дара приглашал меня встретиться сегодня за ленчем у Сэлберна, если я не занята.
Теперь я поняла, что напоминал мне этот почерк. Я все еще от случая к случаю переписывалась с Галинке н’Орофиро Дара, единоутробной сестрой оба Байемби. В почерке этого человека чувствовался отпечаток того же стиля, хоть в его случае и гораздо более слабый. Отсюда я сделала вывод, что для него писать по-ширландски привычнее, чем для Галинке.