Около 3600 лет назад микенцы основали одну из первых высоких европейских культур. Они жили на греческом материке и были предками греков, возможно, даже единственными. Еще раньше на Крите развилась минойская высокая культура. Минойцы использовали другую письменность — лингвисты называют ее линейным письмом А. Линейное письмо А и линейное письмо Б, благодаря региональной и культурной близости минойцев и микенцев, имеют одинаковое обозначение, и их письменные знаки похожи. Но пока удалось прочитать только линейное письмо Б: с линейным письмом А ученые все еще терпят неудачи. Линейное письмо Б, как мы знаем, передало эстафету предшественнику греческого, а значит, и индоевропейского языка. Но линейное письмо А, вероятно, к индоевропейскому языку не относится — иначе его удалось бы реконструировать.
Что означают эти элементарные различия в письменном языке между соседними, состоящими в тесном контакте культурами? Чтобы и в этом вопросе докопаться до сути, за последние годы мы исследовали ДНК людей, принадлежавших к обеим высоким культурам и жившим на греческих островах и вокруг Эгейского моря. Сразу выяснилось, что минойцы, равно как и микенцы, произошли от иммигрантов из Анатолии эпохи неолита, так что две эти популяции находятся в близком родстве. Но имеются между ними и значительные генетические различия. Микенцы, жившие в континентальной части, несли в своей ДНК степной компонент, а минойцы, напротив, нет. Таким образом, степной компонент протянулся к микенцам, в континентальную Грецию, но до Крита и минойцев не добрался. То, что у соседних культур были разные языки, объясняется миграцией: из степи в Грецию пришел микенский, то есть индоевропейский, язык. А вот то, что сегодня на Крите говорят по-гречески и язык линейного письма А вымер, связано с извержением вулкана на Санторини: 3600 лет назад это событие, вероятно, спровоцировало закат минойцев и, позднее, переход власти над островом к микенцам.
Минойский оказался далеко не единственным языком, который был вытеснен индоевропейским. Так исчез еще один язык, имевший письменную традицию, — этрусский. Произошло это с победным шествием Римской империи, начавшимся с нынешней Северной Италии. Два других неиндоевропейских языка из того же времени, напротив, продержались вплоть до сегодняшнего дня. Один из них — протосардский, из Сардинии, где названия некоторых деревень, рек и гор определенно имеют неиндоевропейское происхождение. Другой — баскский, на котором до сих пор говорят в некоторых частях Северной Испании и Южной Франции. Другие неиндоевропейские языки в ходу в Скандинавии, странах Балтики, на севере России и в Венгрии. Эти финно-угорские языки предположительно пришли только после установления на континенте индоевропейского языка из Северной Азии. Вероятно, во II тысячелетии до нашей эры они пришли в Скандинавию, а в I тысячелетии нашей эры — на территорию современной Венгрии. По крайней мере такую информацию дают исторические документы.
Чтобы ответить на вопрос, на каком языке говорили в Европе до того, как появился индоевропейский язык, стоит взглянуть на протосардский язык и сардов — единственную в Европе популяцию, которая почти на 100 % состоит из генетических потомков анатолийских земледельцев. В их генах почти нет компонента, присущего охотникам и собирателям, а значит, на этом средиземноморском острове до анатолийской иммиграции никто или почти никто не жил. Выходит, что предшественник протосардского языка, на котором говорили на Сардинии еще две тысячи лет тому назад, должен был прийти в Европу из Анатолии 8000 лет назад. Это, впрочем, не проясняет вопрос о том, все ли языки, на которых говорили в Европе во времена неолита, пришли туда 8000 лет назад или там сохранялись также языки, на которых общались охотники и собиратели. Трудно предположить, что анатолийцы в коммуникативном плане равнялись на охотников и собирателей и переняли язык культуры, которую считали ниже своей собственной. Весь исторический и современный опыт тоже говорит против этого сценария. Охотники и собиратели могли поддерживать в своих сообществах собственный язык. Так и в баскском языке иногда видят пережиток эпохи европейских охотников и собирателей. Однако генетические данные эту гипотезу не поддерживают. Хотя у басков больше ДНК охотников и собирателей, чем у жителей Центральной Европы, отчетливо доминируют у них компоненты земледельцев и степных кочевников. Генетические анализы останков древних баскских крестьян тоже показывают очень высокое содержание анатолийского гена — выше, чем у нынешних жителей региона. Все указывает на то, что баскский, протосардский, минойский и этрусский языки пришли в Европу в ходе неолитической революции. На скольких языках говорили европейцы в прошлом, для потомков навсегда останется тайной.