Разгорелась эпидемия юстинианской чумы в Константинополе. Первопричиной, вероятно, стало мощное землетрясение 542 года, которое превратило некоторые части города в руины. Как гласит одно предположение, трупы и вывалившаяся из хранилищ многочисленная еда могли способствовать росту популяции крыс, что создало практически идеальные условия для распространения чумы. По морскому пути Константинополь в ту пору был крепко связан с другими портовыми городами Средиземноморского региона. Это помогло чуме в течение следующих лет распространиться по всей Европе. Вероятно, распространялась она по судоходным путям. Миграционные потоки, проходившие тогда через Европу, дополнительно ускорили распространение болезни. То есть юстинианская чума совпала с поздним этапом великого переселения народов, которое после распада Западной Римской империи к концу V века снова набрало обороты. Значит, бубонная чума могла быть занесена в Южную Англию через Ла-Манш, когда на остров пришли англы и саксы.
Вплоть до VIII столетия в Европе вновь и вновь вспыхивали эпидемии, которые, с высокой долей вероятности, провоцировал возбудитель бубонной чумы. Люди повсеместно были напуганы, причем не только постоянно возвращавшимися волнами смертей, но и сопутствующей им политической нестабильностью. Восточная Римская империя потеряла влияние. Историки объясняют это тем, что военные гарнизоны были ослаблены чумой. На севере всё расширялась и расширялась Франция, а Римская метрополия превратилась в маленький город в поселении лангобардов. Было бы недальновидно объяснять все это лишь одной только чумой, но болезнь, несомненно, оказывала весьма заметное влияние как на мироощущение людей, так и на общественные структуры. До VIII столетия в Европе было по меньшей мере 18 тяжелых эпидемий, то есть по одной вспышке в десять лет. Почему чума после этого не вспыхивала вплоть до XIV века, до сих пор остается непонятным. Есть, однако, явные археологические доказательства того, что в это время заметно снизилась популяция крыс. В темный период на исходе I тысячелетия нашей эры могло быть меньше людей, меньше поселений, а значит, и условия для крыс были хуже. Может, чумная бактерия просто выдохлась. На время.
Люди позднего Средневековья должны были наверняка чувствовать себя в безопасности от катастрофических эпидемий. В конце концов, с катастрофы, разгоревшейся в VI веке, прошло более половины тысячелетия. Очевидно, линия бактерий Yersinia pestis, ответственная за юстинианскую чуму, к этому моменту уже вымерла — на это указывают генетические анализы. О том, как в Европу пришла «черная смерть», рассказано уже не раз. И все равно трудно представить себе ужас, с которым тогда столкнулись люди. Один из самых жутких эпизодов случился на Крымском полуострове, если точнее — в портовом городе Каффа, сегодняшней Феодосии, на который тогда претендовали многие державы. Не в последнюю очередь из-за противоречивого статуса этой торговой колонии морской республики Генуя «черная смерть» начала свое шествие именно оттуда.
С 1346 года Каффу осаждали монгольские войска. Их империя — Золотая Орда — была в то время великой державой Азии и Восточной Европы. По традиции, нападавшие катапультировали разлагавшиеся трупы и части тел через стены. Как сообщают различные источники, многие осаждавшие были больны чумой: в Золотой Орде болезнь свирепствовала уже многие годы. Монголы знали о смертоносном потенциале загадочной эпидемии, сгубившей их товарищей. Предполагаемая атака биологическим оружием принесла свои плоды: чума распространилась по Каффе. В панике жители колонии бросились на корабли, чтобы уплыть от неминуемой смерти.
На кораблях чума должна была убить большинство членов экипажа. Выжившие устремились в портовые города, где вышли на берег скорее мертвыми, нежели живыми — на глазах совершенно неподготовленного местного населения.
Из средиземноморских портов чуму занесли дальше на север. Переносчиками были и те люди, которые пытались сбежать от эпидемии. Вскоре уже не только чума распространялась по Европе, как лесной пожар, но и весть о том, что это чужаки несут смерть и разруху. Современники тех событий сообщают о грубости и экстремальном недоверии ко всем, кто пришел откуда-то извне, — одного только известия о том, что на дороге появились беженцы, хватало, чтобы привести в ажиотаж целые города. Вводился контроль на границах, контактам с чужаками чинились препятствия.