Затем я мало-помалу стал свыкаться с преступлениями, и тяжесть нечистой совести стала мне менее чувствительна. Не имея возможности вернуть мою дочь, я перестал бороться с негодяями, опасаясь чем-нибудь навредить ей, моей несчастной заложнице…
Теперь еще одно последнее слово, Андре. Через минуту здесь произойдет, вероятно, резня, и моя дочь лишится отца. Тем лучше для нее! Пусть она никогда не узнает, кем я стал на самом деле. Ты, как я вижу, все тот же благородный и великодушный человек, каким я тебя всегда знал… Я преклоняюсь перед тобой и чту тебя… как бандит может чтить честного и порядочного человека!
— Флаксхан, — заметил Андре, прервав своего бывшего друга, — твоя дочь будет моей дочерью, и если она лишится отца, то я буду ей отцом!
Искаженное горем лицо Флаксхана при этих словах Андре сразу прояснилось, даже мимолетный румянец окрасил его щеки.
— Подожди меня здесь… одну минуту… я сейчас вернусь! — сказал он и скрылся за занавесом в смежной комнате. Минуту спустя он вернулся, держа в одной руке довольно объемистый портфель, туго набитый документами, в другой — тяжелый двуствольный карабин.
— Вот, возьми это! С содержанием этого портфеля ты ознакомишься, когда все будет кончено. Это касается моего ребенка. Когда меня не будет в живых, я уверен, что они вернут ее тебе, но в случае, если они откажутся, ты сумеешь вынудить их к этому. Ну а теперь прощай. Иди по этому коридору все прямо и уходи как можно скорее. Уведи отсюда всех своих товарищей и друзей. Пусть командир даст приказ к отступлению, иначе через пять минут уже будет поздно: ни один человек не останется в живых. Мои сподвижники, запершись в своих казематах, ничего не подозревают о своей скорой кончине!.. Прощай. Андре! Прощай! Пусть это место станет могилой морских бандитов! — добавил он громким и звучным голосом, в котором слышалось что-то торжественное.
Вверху высокого свода большой белой залы, в самой вершине ее купола, был вделан большой иллюминатор, подобный иллюминаторам в подводных частях судов, но это был иллюминатор громадных размеров. Он был вделан в лаву атолла с целью дать возможность бандитам наблюдать, благодаря известной игре призм, за тем, что делалось вокруг, не имея надобности выходить из пещеры. Как мы уже знаем, то же приспособление было и на разбойничьем корабле.
Это стекло шириной около трех метров, тщательно вделанное и впаянное в свою оправу, прекрасно выдерживало напор волн, не пропуская ни одной капли влаги, несмотря на страшное давление воды лагуны, заполнявшей середину атолла.
В тот момент, когда Флаксхан произнес слова: «Пусть это место станет могилой морских бандитов!», он медленно поднял вверх свой карабин, нацелился на стекло, которое казалось как бы мертвым глазом, смотревшим на трупы и тела, валявшиеся в зале, и выстрелил. Пуля царапнула стекло. Удивленный Андре стоял как прикованный к месту.