Он вздохнул.
— Я прошел через свою долю травм и горя. Может быть, я вижу в ней немного себя. Не знаю, и это не имеет значения. Я прошел много терапии, чтобы справиться с собственным дерьмом. Потерял много парней за границей, и это сильно ударило по мне. Я знаю, что значит потерять то, кто ты есть, и как трудно вернуться с края. Если кто-нибудь и может ей помочь, так это я.
Найла протянула руку и сжала его плечо.
— Тебе не обязательно было говорить мне все это, но я рада, что ты это сделал. Спасибо, Патриот. Я думаю, она обрела хорошего друга.
— Я надеюсь на это. — Он улыбнулся, но затем улыбка исчезла. — У нее начинаются проблемы с выводом веществ из организма. Это, вероятно, больше, чем просто дерьмо, которым они накачали ее. Зависимость, это темный путь. Мы оба будем нужны ей.
— Я знаю, — согласилась Найла. — Мы все, что у нее есть.
— Этого будет достаточно.
— Я надеюсь, что ты прав. — Она вздохнула. — Полагаю, я скоро отвезу ее домой. У меня есть свободная комната, в которой она может остановиться.
Патриот напрягся.
— Нет, пока ей не станет лучше.
— Мы позволим ей решать, — тихо ответила Найла.
Его взгляд был полностью сосредоточен на Трикси. Когда она захныкала во сне, он сразу же потянулся к ее руке и держал ее, втирая круги в мягкую плоть ее кожи. Я с удивлением наблюдал за своим братом. После его жестокости с Волтоем было таким противоречием видеть его сострадание и нежность. Это доказало, что, хотя все мы были способны на насилие, никто из нас не был настоящими монстрами. Просто мужчины, которые в данный момент могут быть кровожадными зверьми.
Иронично, учитывая, что все мы были Жнецами.
Они на минуту замолчали, и я поймал свой шанс увести Найлу.
— Привет, котенок.
Найла повернулась в мою сторону, и ее голубые глаза загорелись. Я мог бы быть счастлив каждый божий день до конца своей проклятой жизни, если бы видел, как она выглядит, когда я вхожу в комнату. Мое сердце странно екнуло, и я улыбнулся как дурак, протягивая руку.
Она вскочила и бросилась в мои объятия, когда я прижал ее к себе, наклонившись, чтобы поцеловать в макушку.
— Хочешь пойти прогуляться?
— Конечно.
— Идите, — призвал Патриот. Я не уйду.
Я схватил Найлу за руку и вытащил ее из комнаты, практически волоча ее по коридору. Она захихикала, и я закинул ее на спину, она вцепилась в мои плечи, когда я выскочил на улицу. Когда мы прошли через общую комнату, все разговоры в этом районе смолкли. Все поблизости прекратили то, что они делали, потрясенные, увидев игривую сторону, которую я никогда раньше не показывал. На самом деле, я не чувствовал себя так с тех пор, как умерла Уиллоу. Мысль была отрезвляющей, но я бы не позволил ей испортить этот момент.
— Они все смотрят, — прошептала она мне на ухо.
— Это потому, что они не видели меня таким раньше, — объяснил я.
— Каким?
— Счастливым, котенок.
Она крепче обхватила меня руками и ногами, когда мы покинули Перекресток, вырвавшись на яркий солнечный свет. Ее губы прижались к моей щеке, прежде чем ее голова опустилась на мое плечо. Следующие слова Найлы пронзили мое черное сердце, и я понял, что уже никогда не буду прежним.
— Я тоже счастлива.
***
Солнце село несколько минут назад, и ночная тьма окутала нас, я держал Найлу за руку, ведя ее обратно к Перекрестку. Звездам еще предстояло появиться на публике, и уже почти стемнело. Я все еще мог видеть так же ясно, как днем, благодаря своему Жнецу и убедился, чтобы она не споткнулась.
Мы провели день вместе, разговаривая, рассказывая о нашей жизни и простых вещах, которые мы еще не знали друг о друге. Любимые блюда, хобби и то, как мы проводили свободное время. Я хотел рассказать об Уиллоу, но было все еще слишком больно вспоминать о ней. Я еще не был готов, и, по правде говоря, я не был уверен, что когда-нибудь буду.
Найла остановила меня, положив руку мне на плечо, вероятно, не подозревая, что я все еще вижу выражение ее лица. Возможно, под покровом ночи она чувствовала себя более комфортно, высказывая свое мнение. Она прикусила губу, и я попытался не напрячься от серьезного выражения на ее красивом лице.
— Я знаю, есть некоторые вещи, о которых ты мне не рассказываешь.
— Найла…
— Эй, — она прервала меня и подняла руку. — У тебя есть секреты. Это никогда не было сюрпризом. В первый момент, когда я встретила тебя, я поняла, что ты байкер. Я знаю, что у тебя есть код, и ты не можешь его взломать. Я не прошу тебя делать это.
Я кивнул, даже если она не могла этого видеть.
— Хорошо.
— Я просто хочу, чтобы ты знал, что это не меняет моих чувств. Если мы хотим, чтобы у нас все получилось, я должна доверять тебе, и я доверяю, Раэль. Я знаю, что ты не говоришь мне всего, чтобы не причинить мне вреда, но, если ты доверишься, и дашь слово рассказать, я сохраню секреты.
Как я вообще нашел эту сексуальную, умную и потрясающую женщину?
Войдя в ее личное пространство, я поднял руки, чтобы обхватить ее лицо и наклонить его вверх.
— Я даю тебе свое слово. — Мне не нужно было говорить, как много это значило. Она знала и понимала.
Мой рот опустился к ее губам, и на этот раз я не сдерживался, сильно прижимаясь со всей страстью и любовью, которые я чувствовал. Да, я чертовски любил эту маленькую блондинку-медсестру. Она проложила себе путь в мое сердце, и я никогда не понимал, как сильно я хотел, чтобы она оставалась там… до сих пор.
Я дразнил языком губы Найлы, прокладывая себе путь, и она открылась, впуская меня, когда наши языки переплелись. Она скользнула пальцами вверх по моей груди, исследуя мышцы по пути, пока они не поднялись вверх по моей шее. Одна рука слегка дразнила кожу на моем затылке, и по какой-то причине это было похоже на мгновенный афродизиак.
Низко зарычав, я поднял ее, довольный, когда ее ноги мгновенно обвились вокруг моей талии. Углубляя поцелуй, я двинулся к черному внедорожнику, припаркованному неподалеку. Когда ее задница оказалась на капоте, я прервал поцелуй и начал исследовать эту тонкую шею, которая умоляла меня прикусить ее зубами с того момента, как мы встретились.
Найла издала тихий стон, когда мой язык прошелся по ее горлу, а затем я двинулся ниже, целуя ее ключицу и вдоль гребня нежной кости. Она не протестовала, когда я потянул за рубашку, которая была на ней, и снял ее через голову, бросив ее позади нее, где она приземлилась с легким шорохом. Я любовался мягкими контурами ее кожи, когда звезды начали мерцать ярче, сосредоточив свое внимание на этих сочных сиськах, которые почти вываливались из ее кружевного лифчика.