Парламентёрами выдвинули бабку, в силу возраста и непоколебимого авторитета, и Чижа. Этого тупо из-за богатых родственников. То бишь Саныча.
Как эта парочка канючила и в красках обрисовывала все прелести нашего фильма, демонстрируя кадры нашего с Чижом бегства, надо было отдельно снимать.
- Суки! - выдавил Саныч, утирая слёзы. - Уболтали, на. Только загримируйте, чтобы ни одна собака меня не узнала.
В роль Саныч вживался долго. Пять тостов минуло, пока он не дошёл до кондиции и не взял бразды правления в свои руки.
И процесс пошёл. Да ещё как пошёл. С одного дубля писали, а я в углу от смеха корчился.
- Только сразу не ебите! Погодите до темна, - шатаясь, грозил в камеру новоявленный царь с бородой из мочалки импровизированным скипетром, в качестве которого было решено юзать привод со ступицей от какой-то отечественной легковушки.
И тут случился бум.
- Ай, мля, - взвыл Саныч.
Скипетр развалился, и ступица аккуратно на мизинец правой ноги нашего царя рухнула.
- Чё? Больно? - проявила участие бабуля?
- Сгинь, - сквозь зубы процедил фермер. - Казню. Тьфу ты, мля. Уволю. Ааа!
- Ну не кипятись. Верю, что болит. Ты самогоночки то прими, полегчает. А ещё можно компресс сделать. Хорошо помогает. А ещё можно на тряпочку пописить и к больному месту приложить. Самый действенный вариант! Подсобить? - суетилась бабуля вокруг Саныча.
- Да идите вы, - отмахнулся фермер.
Ну мы и пошли.
Точнее эти пошли, а я остался. Друг всё таки пострадал. Из-за искусства. А это вам не это.
Лечились коньяком и самогоном.
Проснулся я от воплей дружана, что грозил нашей киногруппе какими-то противоестественными карами и прочими санкциями.
Оказалось, что анестезия отпустила, и по утру фермер обнаружил, что у него не только морда распухла, но и мизинец на ноге раз в десять больше положенного стал.
Обматерив нас до пятого колена, прыгнул Саныч в свою карету и ломанул в больничку. Ну а я домой почапал. Похмеляться и отсыпаться.
Не срослось.
Вдохновлённая троица уже киносъемки продолжала. Пришлось в бане перекрываться. А эти ещё два дня по селу с камерой носились. Вроде как даже с фермером помирились и всю сказку отсняли.
И даже на монтаж отправили.
- Получилось или нет – не знаю. Да и не главное это. Было же весело и впечатления на всю жизнь получили, - отмахнулась от меня режиссёрша. – Потом, как смонтируют, посмотришь.
Глава 32. Последняя ночь уходящего лета
Водку я налил в стакан и спросил
И стакан гранёный мне отвечал:
Сколько жил и сколько в жизни ты своей потерял?
Этого никогда я не знал…
“Сектор газа”
Вертелось у меня в голове с самого раннего утра. То ли погода так на меня повлияла, то ли встал не с той ноги. Шут его знает, в чём причина, но минор пёр, как по заказу.
Сегодня утром, в последний день уходящего лета, Анька, протусившая с нами, около двух недель, сделала нам ручкой.
- Долгожданный отпуск, как и хиповая юность, всё. Прощай веселье и разврат, привет серые будни правильного банковского служащего, - шмыгнув носом, выдала она нам на прощанье. - Спасибо, мальчики. Это было самое лучшее лето в моей жизни.
Честное слово, так и сказала.
Смахнула слезу, послала воздушный поцелуй и села в такси. Мы с Чижом ещё минут пять наблюдали, как пыльный шлейф растворяется в воздухе.
- Надо было хоть номерок взять, - вздохнул малой.
- Затупили,- согласился я.
Того, что нам не хватает этой шубутной и неунывающей девахи, мы поняли меньше чем через час. Через два начали скучать, а через пять, по деревенской традиции, уже сидели в бане и вовсю заливали горе остатками самогона.
- Мда, - вздохнул я, рассматривая оставшиеся литры, плескавшиеся на донышке десятилитровой банки.
Бахус сегодня мои подношения не принимал и алкоголь меня не брал. Совершенно. Точнее, хмель то чувствовался, а вот спасительного отрешения не было. Даже наоборот, чем больше мы пили, тем сильнее у меня кошки на душе скреблись.
Аналогичная ботва была и у Чижа. Мы даже про чёрного ворона, что кружится над нами, спели.
Один чёрт не помогло. Ещё хуже только стало.
Чайф тоже не спасал. А потом мы перешли на “Гражданскую оборону”. Точнее, я перешёл, а малой мне в припевах подвывал. Не знаком он оказался с творчеством Егорки Летова, но смысл схватывал на лету. А я всё пил, пел и курил…