Может быть, стоит отпустить бороду, подумал он в очередной раз. Но для того, чтобы борода обрела форму, необходимо время, а сначала она будет смахивать на неопрятную швабру. Отпустить бороду, курить трубку и принимать клиентов, положив ноги на журнальный столик… Ричард усмехнулся этим мыслям. Так выглядела когда-то его детская мечта. Но с того момента, как он начал работать в агентстве мистера Кэрри, его не покидало ощущение, что он и впрямь играет в игру, как мальчик, который не наигрался в детстве.
Вот теперь ему предстояло принять важное решение и на какое-то время резко изменить свою жизнь. Но что же дальше? Он снова поиграет и вернется в прежнюю колею, и окажутся правы его мать и Абигайль, которые не сомневаются, что он в конце концов пойдет по безопасному, проторенному отцом пути, на котором не подстерегают никакие неожиданности и неприятности. Беда в том, что с детства его желания были никому не интересны и не принимались всерьез, и он, кажется, разучился относиться серьезно к самому себе.
Ричард спустился по лестнице, вышел на улицу и побежал под дождем к синему «форду», стоявшему на стоянке. В машине он сверился с картой и, энергично вырулив на улицу, уверенно вписался в поток машин. Еще несколько дней назад он сосредоточился бы целиком на встрече со слабаком Чарли, которого сбила с пути ужасная Дорис, подыскивал бы аргументы, достаточно веские, чтобы пробудить в юноше совесть. Какой тон предпочесть – отечески снисходительный или дружески понимающий?
Но перед ним снова возник образ девушки, преследовавший его уже два дня…
Вечером он возвращался от приятеля по университету, теперь банковского служащего, к которому зашел обсудить одно финансовое дело. На улице было ненастно и холодно. Девушка появилась из тумана, словно сказочное видение… На ней была вишневая куртка, в свете фонарей ее голову с темными блестящими волосами окружал светящийся ореол. Девушка вела на поводке маленькую черную собачку.
Ее темные изящные брови были сдвинуты, мягкие детские губы горестно сжаты, глаза глядели прямо и, кажется, ничего не видели. Она шла торопливой нервной походкой, хотя, казалось, ей больше свойственна плавная поступь. Он увидел, что она совсем невысокого роста – ненамного выше его плеча. Девушка исчезла в тумане за воротами Кенсингтонского парка.
Что-то толкнуло Ричарда последовать за ней. Куда она так спешит, с какой-то отчаянной решимостью? В парке темно, безлюдно. Ричард вступил на аллею и прислушался. Незнакомку с собачкой поглотил туман. Шаги слышались как будто слева.
Он быстро двинулся вперед и разглядел тонкий силуэт. Девушка шла так быстро, что исчезла из виду прежде, чем он успел приблизиться к ней. Ричард вдруг понял, что ему необходимо знать, куда она идет. Ему показалось жизненно важным не потерять ее из виду, во что бы то ни стало еще раз увидеть это бледное личико, трагические глаза…
Ричард двинулся за ней. Девушка вдруг замедлила шаги, и он испугался, что сейчас она оглянется и, обдав его презрительным взглядом, поинтересуется, какого черта ему надо.
Но она не остановилась, не оглянулась. Ее спутник, манчестерский терьер, черный как уголек, тянул поводок вперед. Возможно, она просто прогуливает свою собаку, осенило его. Какая нелепость – увидеть в выводящей на прогулку своего пса женщине что-то необычное, романтическое, щемящее душу!
Ричард вздохнул, остановился и дал незнакомке уйти вперед. Он постоял немного, но что-то мешало ему повернуть назад. Почему-то эта девушка пробудила в нем желание позаботиться о ней. Нет, у нее что-то случилось, какое-то несчастье. Догнать ее, предложить помощь? Останавливала боязнь показаться смешным и навязчивым.
Хорошо, он просто удостоверится, что с ней не случится ничего плохого здесь, в парке. Держась на почтительном расстоянии, он проводит ее и убедится, что она благополучно завершила прогулку, решил Ричард.
Девушка дошла до памятника Питеру Пэну и свернула налево. Ричард поднял воротник пальто, потому что дождь усилился и холодные капли потекли ему за воротник.
Но вот незнакомка остановилась, оглянулась. Должно быть, услышала его шаги. Он испугал ее? Ричард едва различил в тумане бледное пятно ее лица. Пес залаял и рванулся в его сторону, натянув поводок, но хозяйка решительно увлекла его вперед. Она почти бегом свернула на боковую аллею, выводившую к южным воротам парка.
Ричарда охватили смущение и досада. Обычно он не испытывал робости, знакомясь с девушками. Но сейчас подойти, заговорить казалось абсолютно невозможным. Пора заканчивать эту пробежку. Он замерз, промок. Захотелось поскорее оказаться дома перед телевизором со стаканом виски.