Эдеб подумал с минуту и ответил со свойственной ему четкостью:
– На две недели не смогу. Слишком много дел. Но дней на пять-шесть – готов.
– У нас будут новые дела. Быть может, более важные и для вас, и для курдского народа.
Пронина удивило, что Эдеб – такой боевой товарищ – быстро согласился на поездку в Тегеран и даже не взял с собой телохранителей. Возможно, он просто доверял Торосяну, считал его своего рода начальником… Так или иначе, обратный путь они проделали втроём.
В доме Пронина тем временем хозяйничал Альварес. К приезду гостей он, искусный кулинар, как раз приготовил паэлью. Вокруг них крутился Шарик, барабаня хвостом по стенам и ножкам стульев. Альварес сразу порадовал Пронина новой тегеранской сплетней:
– Бугримова сегодня ночевала у шаха. Вернулась в гостиницу к десяти утра. С подарками.
– На что расщедрился его величество?
– Подарки, по словам Курпатова, скромные. Продовольственные, так сказать. Но их много.
– Понятно, – Пронин махнул рукой.
Он был почти уверен, что интрижка с Бугримовой полезна для сближения шаха с Советским Союзом, но серьёзных перспектив не имеет. Эта женщина укрощает львов. Она прирожденный лидер. Это привлекает таких мужчин, как ша, х – как экзотика, как необычное приключение. На некоторое время. Но не более. Ужиться в одном дворце, даже огромном, они не сумеют. Он просто испугается такой перспективы. Шах не из завоевателей, не из самых сильных особей. То, что его привлекают женщины с характером, – очевидно. Но слишком сильную даму он не стерпит. Просто рухнет под её психологическим давлением. И случится это скоро – самое большое дней через десять. Поэтому в качестве будущих невест шаха Пронин все-таки рассматривал сестричек из Швейцарии. Из них можно воспитать настоящих шахинь. Другой вопрос: кого в конечном итоге выберет Мохаммед?
Вечером Пронин заглянул к Балабанову.
– Готовитесь к шахской охоте? – улыбнулся профессор. – Он вас уже пригласил? Если не пригласил, то скоро пригласит. Небось не охотились в таких краях?
– Пострелять люблю с детства. Не оплошаю.
– О, в этом-то я не сомневаюсь. И уже наслышан о ваших курдских делах. Весь Тегеран шумит о том, что с лёгкой руки русского в городе поселился самый известный и опасный курдский партизанский командир, гроза турок. Особенно моя мадемуазель Аннет интересовалась. Ну, я ей обрисовал облик господина Эдеба. М-да. Если через месяц не состоится нападение на турецкие позиции – наши зеваки будут разочарованы. А я, пожалуй, кое-что уточню в своем исследовании о происхождении великих кордов.
Пронин возвращался на виллу пешком. Прогуляться вечером – что может быть приятнее? Открыл кованые воротца. По саду бегал Шарик, он сразу бросился навстречу хозяину.
– Воспитывать тебя еще и воспитывать. Вот займусь твоей дрессировкой – уже не побегаешь так свободно! – ворчал Пронин, почёсывая ему морду. – Ладно, пошли домой, поужинаем – и спать.
Альварес уже углубился в какую-то книгу, расположившись в своей спальне.
Пронин зашел на кухню. Налил себе лимонаду, Шарику – молока. Нагнулся, чтобы поправить занавеску, – и замер.
В дверях стоял незнакомый бородач – рослый, сутулый иранец. И его взгляд не сулил Пронину пощады. Он что-то прошипел на своем языке – видимо, говорил, что пришло время расплаты за братьев-исмаилитов, которые по милости русского оказались за решеткой. Бородач не вынимал рук из карманов. Что у него там? Гранаты или все-таки пистолеты? И тут бородач сказал по-русски – он явно специально выучил эту фразу для сегодняшнего дельца:
– Ну, а теперь молись и прощайся с жизнью.
Огромный исмаилит достал из-за пояса пистолет – чуть ли не самодельный – и прицелился, но тут же взвизгнул и опустился на колени, а потом даже выронил оружие. Это Шарик, тихо подкравшись, сначала укусил его за голень, а потом вцепился в руку. Пронин подбежал к гостю, ногой отбросил в сторону пистолет, а в другом кармане нашел лимонку. На шум прибежал и Альварес.
Они связали исмаилита, перевязали ему раны и дали воды.
– Но каков Шарик! – кричал Альварес, – подкрался, как настоящий разведчик, не залаял, даже не рыкнул. Вцепился в него – и шабаш. Иван, да он тебе жизнь спас!
– Это точно, – Пронин поцеловал Шарика в довольную морду.
– Теперь ты обязан взять его навсегда. И в Москву с собой перевезти.
– До Москвы ещё дожить надо. Здесь стреляют каждый день! – Пронин саркастически улыбнулся. – Но насчёт Шарика ты прав. Сто процентов.
– Это они тебе мстят за курдов. Ты привез в Тегеран Эдеба… Исмаилиты уже видят в тебе сильного врага, – сказал Альварес, отрывая бутылку испанского вина. – Промочим горло? А то после таких приключений лично мне будут сниться кошмары.