Вторая история приключилась все в том же Токио, на этот раз во время гастролей Израильского филармонического оркестра. (В котором, кстати, уже играли и бывшие оркестранты из Московской филармонии.)
Наш любимый двоюродный брат, играющий в этом оркестре, однажды взял в гастрольную поездку свою жену. Он бывал в Японии неоднократно, а она — никогда, и с его стороны такое решение свидетельствовало о любви, которую он испытывал (и испытывает) к этой незаурядной женщине. Со всей силой и очарованием обрушивается Япония на впервые посетившего ее человека. И вот как-то раз столкнулась его жена в лифте с замечательным скрипачом Лекой.
Лека же был (и есть) не только музыкантом, но и человеком большой душевной красоты и отменного рижского воспитания. Увидев в лифте знаменитого отеля жену коллеги, он счел своим долгом развлечь ее приятной беседой.
– Ну что, Леночка, — сказал Лека и озарил ее дружественной улыбкой, — вы ведь впервые в Японии, нравится?
– Очень нравится, — пролепетала Леночка, — здесь столько…
– Да… — задумчиво протянул Лека, — первый раз… Я, Леночка, в первый раз попал сюда еще в восемьдесят восьмом году, тогда в оркестре Зорик работал. Мы в одной комнате обитались, так мы с ним, Леночка, так водку пили, так в карты играли, из номера не выходили! Да… первый раз в Японии — это незабываемо…
Пока мы излагали две эти истории, у нас возникла в памяти и третья, совершенно прямо относящаяся к нашей теме. Один наш приятель, в Питере живущий, как-то выбрался на рыбалку и сошелся у костра за выпивкой (какая же без этого рыбалка!) с тремя такими же, доселе незнакомыми, фанатами. Ну, выпили они, разговорились и по очереди стали представляться, кто есть кто. Один из них автомеханик оказался, а второй и третий — инженеры. Очередь дошла до нашего приятеля, и он им сообщил, что музыкант он. Краткое молчание повисло в воздухе, и тот, который был автомехаником, подвел этой заминке замечательный итог: