На следующий день Франческо и Бьянка были мертвы. По приказу Фердинандо придворный медик произвел вскрытие их тел и сделал заключение, что герцог и герцогиня умерли от злокачественной лихорадки. Через три дня кардинал сложил с себя духовный сан и вступил на престол.
Такова история человека, чья статуя возвышается на площади Дарсены в Ливорно. Жизненное поприще кардинала было отмечено многими другими деяниями, о чем свидетельствуют четыре раба в цепях, украшающие пьедестал памятника; но, как нам кажется, мы рассказали о наиболее интересной части его жизни; тех, кому хотелось бы знать остальное, мы отсылаем к сочинению Галуцци.
Поскольку на площади, помимо статуи, имелось еще множество наемных экипажей, мы сели в один из них и подъехали к церкви Монтенеро.
В этой церкви хранится одно из самых чудодейственных изображений Мадонны, какие существуют на свете. В народе говорят, что этой святой иконе, ведущей свое происхождение с горы Эвбея на Негрепонте, однажды стало скучно у себя на родине. Ощутив желание переменить свое местонахождение, что весьма лестно для Запада, она явилась одному священнику и приказала доставить ее в Монтенеро. Священник поинтересовался, в какой части света находится эта гора, и узнал, что она возвышается в окрестностях Ливорно. Он тотчас же отправился в путь, неся с собой икону, и через два месяца достиг места назначения, которое ему было указано чрезвычайно убедительным чудом: Мадонна вдруг сделалась необыкновенно тяжелой, так что сященник был не в состоянии сделать ни шагу дальше. Он понял, что пришел куда нужно, остановился и, собрав пожертвования верующих, построил часовню Монтенеро.
Год спустя капитан ливорнского судна, совершившего плавание к горе Эвбея, заявил, что он измерил углубление в скале, где в течение двух или трех столетий находилась Мадонна: его высота и ширина точь-в-точь соответствовали размерам иконы в Монтенеро.
После этого все окончательно уверовали в чудо — все, кроме художников, признавших в картине работу Маргаритоне, одного из современников Чимабуэ. Когда Фарината дельи Уберти спас Флоренцию, после того как он победил в сражении при Монте Аперти, этот самый Маргаритоне, думая достойно вознаградить его, послал ему распятие с собственной росписью. Господь покарал его за гордыню: бедный старик умер от горя, увидев, каких высот в искусстве достиг Чимабуэ.
Мы всячески советуем художникам осмотреть мадонну Монтенеро, этот любопытный образчик греческой живописи XIII века.
Вечером, на обратном пути, мы сговорились с возчиком и на следующий день, в девять часов утра, отправились во Флоренцию.
ИТАЛЬЯНСКИЕ РЕСПУБЛИКИ
Скажем несколько слов об истории страны, по которой нам предстоит путешествовать: обойдя вокруг ствола дерева, мы лучше увидим, в какие стороны тянутся все его ветви.
Мир был создан Богом за шесть дней; Италия создавала себя шесть столетий.
Города, расположенные на морском побережье, первыми созрели для свободы. Уже во времена Солона было замечено, что моряки — самые независимые из людей. Море, как и пустыня, — прибежище от тирании; когда человек беспрестанно находится между небом и водой, владея и повелевая расстилающимся вокруг простором, ему нелегко признать над собой иного господина, кроме Бога.
И потому Генуя и Пиза, находившиеся в неменьшей зависимости от Священной Римской империи, чем другие итальянские города, постепенно освободились от ее владычества. Они сами посылали корабли на Корсику и на Сардинию, с давних пор самостоятельно вели переговоры о мире и о войне, о выкупах и податях и решали все к собственной выгоде, никому не отдавая отчета. Благодаря этому стремлению к независимости оба города уже к концу X века процветали настолько, что в 982 году император Оттон послал семь своих баронов в Пизу, чтобы потребовать у пизанского флота несколько галер для содействия задуманному им походу в Калабрию. Пока бароны находились в Пизе, пришло известие о смерти Оттона. Таким образом, их путешествие оказалось напрасным; однако они увидели плодородные равнины Тосканы, богатство ее городов и позавидовали судьбе местных жителей. Рассудив, что Небо сулит этому цветущему краю прекрасное будущее, они сумели получить от муниципалитета звание граждан, а от епископа — права на владение несколькими замками. От них берут свое начало семь знатных пизанских родов, которые три столетия возглавляли местных гвельфов или гибеллинов. Их звали Висконти, Годимари, Орланди, Веккьонези, Гваланди, Сисмонди, Ланфранки.
Генуя же, лежащая у подножия бесплодных гор, которые стеной отделяют ее от Ломбардии, и гордая тем, что ей принадлежит одна из лучших в Европе гаваней, где уже в X веке стояло множество кораблей, извлекала выгоду из того, что она была отрезана от центра Империи, и со всем пылом молодости вела оживленную торговлю и строила военный флот. В 936 году Геную разграбили сарацины; но не прошло и ста лет, как генуэзцы вступили в союз с пизанцами и явились в Сардинию, неся сарацинам огонь и меч — то, с чем те приходили тогда в Лигурию. У Каффаро, автора первой генуэзской летописи, начатой в 1101 году и законченной в 1164-м, мы встречаем упоминание, что уже тогда в Генуе были выборные верховные правители, называвшиеся консулами, что они попеременно заседали числом от четырех до шести человек и оставались в своей должности три-четыре года.
Что касается городов Средней Италии, то они запаздывали в своем развитии. Дух свободы, витавший на взморье, овеял Милан, Флоренцию, Перуджу и Ареццо; но у них не было моря, чтобы пускать туда корабли, и они продолжали повиноваться императорам. Так было, пока на папский престол не взошел монах Гильдебранд под именем Григория VII; на императорском троне тогда был Генрих IV.
Не прошло и трех лет, как новый папа, которому суждено было олицетворить средневековую демократию, окинул взором Европу и, видя, как народы там поднимаются, словно всходы пшеницы в апреле, понял, что именно ему, преемнику святого Петра, надлежит собрать эту жатву свободы, посеянную словом Христа. В 1076 году он издает декреталию, воспрещавшую его преемникам представлять свое назначение на утверждение светским властителям. С этого дня папский престол был установлен на один уровень с императорским троном и у народа появился свой Цезарь.
Однако, если Григорий VII задумал ущемить императорскую власть, то Генрих IV вовсе не склонен был отказываться от своих прав; на декреталию он ответил рескриптом. Его посол явился в Рим и от его имени потребовал, чтобы первосвященник сложил с себя тиару, а кардиналы прибыли ко двору императора для избрания нового папы. Крпье натолкнулось на щит, меч отразил удар меча.
В ответ Григорий VII отлучил императора от Церкви.
Узнав столь важную новость, германские князья собрались в Тербурге и, поскольку разгневанный император превысил свои права, которые распространялись на инвеституру, но не на назначение пап, пригрозили низложить его, в силу того самого закона, на основании которого его избрали, если он в течение года не примирится со святейшим престолом.
Генриху пришлось повиноваться и просителем преодолеть Альпы, которые он грозил перейти как победитель; суровой зимой он пересек Италию, чтобы босым и на коленях явиться к папе, прося его об отпущении грехов. Перед этим он проехал таким образом через Асти, Милан, Павию, Кремону и Лоди; видя его слабость, эти города почувствовали в себе силу и, воспользовавшись его отлучением от Церкви как предлогом, сочли себя свободными от данных ему клятв. Со своей стороны, Генрих IV, боясь еще больше разгневать папу, даже не стал пытаться вернуть их под свою власть и публично подтвердил их свободу; впрочем, они могли бы обойтись без этого подтверждения, как папа мог без императорского разрешения назначать епископов. Этот раздор между Святым престолом и императором, между народом и феодальной властью и породил партии гвельфов и гибеллинов.