Жрица Льер? Или кто-нибудь из Гильдии Целителей? Непохожа на леди — слишком бедно одета, к тому же одна…
— Здравствуйте, милорд. Вам писал дворецкий, не дождался ответа — вот я и приехала сама.
— Тайнет! — воскликнул лорд, легко обнимая домоправительницу. Он был искренне рад ей — верной слуге и старой подруге, — но такой неожиданный приезд вызывал тревогу. — Ты уже оправилась? Всё прошло благополучно?
— Да, — женщина мягко, счастливо улыбнулась. — Мальчик, завтра ему две недели. Мы с Элвиком так рады. Вот только… — её улыбка погасла. — В дурную пору он родился. Сами знаете, война, да и Немочь… Ни секунды не знаешь, нет ли заразы в твоём собственном молоке.
Лорда Дагала тронуло это доверие — но смысл у слов был страшный. Вряд ли Тайнет сама поняла, как безнадёжно они звучали.
— Зачем ты здесь? Что-нибудь в замке? Новости о Синне?
Тайнет качнула черноволосой головой. Чуть раскосые глаза — наследие матери из Шайальдэ — заволоклись грустью.
— Нет, ничего о миледи. Я, наоборот, хотела спросить у Вас… И просто повидаться. Вы не заезжали с осени, — она кашлянула от холода. — Оставила мальчика на Элвика и матушку… Псарь умер. И Энни, кухарка, слегла на днях — наверное, тоже не выкарабкается.
— Бедняга, — вздохнул лорд, услышав о псаре. «Весёлый и добрый малый… Был. Кажется, двое детей». Он сделал приглашающий жест, и они с Тайнет пошли по заснеженной дорожке между кустов. — Ты позвала лекаря к Энни? Кладовые обработали, как я просил?
— Да, но время от времени эти твари всё равно попадаются, — Тайнет сморщила нос и простодушно выдохнула: — До чего же они мерзкие, милорд! Как нам справиться с этой Немочью, если ни одна отрава их не берёт?
— Ты даже не представляешь, насколько это насущный вопрос, — сказал лорд. «Над ним бьёшься не только ты, но и лучшие умы королевства». — Твоя мать ничего не рассказывала об этом?
Лорд знал, что в степях Шайальдэ, среди кочевников, подобная болезнь свирепствует не первый год, выкашивая людей без разбору… Мать Тайнет, конечно, так давно не была дома, что уже позабыла, должно быть, родной язык — но попытаться стоит.
— Она только твердит, что Богиня-Мать [7] так карает Дорелию за грехи, — хмыкнула Тайнет, задумчиво глядя на тёмный пруд, покрывшийся пузырчатой ледяной коркой. — Вы же знаете, милорд, от неё слова путного не добьёшься…
Шайальдэ, Шайальдэ… Беспокойные мысли лорда метнулись от Немочи к альсунгцам. Союз с Шайальдэ — с полудикими конниками, что живут в шатрах и пьют молоко пополам с кровью… Возможно, не такая уж и бредовая идея, как кажется его величеству. Возможно, скоро придётся довольствоваться ими — не считая, конечно, Феорна, который слишком обязан Дорелии, чтобы не прислать в случае необходимости войско. Договор с Минши подписан, но составлен по-восточному лукаво: король разорится, если примет их помощь. Это — на крайний случай… А Правители Кезорре всё молчат или разводят дипломатическое словоблудие в письмах.
Учитывая взятую пару дней назад Академию — положение почти безнадёжное.
— Милорд? Вы меня слышите?…
— А? — лорд вздрогнул и, увидев испуганное лицо Тайнет, со смехом взял её под руку. — Прости, дорогая. Я что-то стал забываться… Старость. О чём шла речь?
— О миледи Синне. Я спрашивала, нет ли вестей.
Снегирь вспорхнул с ветки, потревоженный скрипом снега под их шагами. Лорд проследил взглядом за его красной грудкой, подавив очередной приступ скорби.
— Пока нет, — коротко ответил он.
— От господина Линтьеля тоже? — ещё более робко поинтересовалась Тайнет. Лорд покачал головой, надеясь показать, что не желает говорить о дочери. Однако Тайнет осталась такой же упрямой, как в ранние годы: набрав полную грудь воздуха, она решительно спросила: — А от… господина Ривэна?
От лорда не укрылось, как дрогнул её голос на этом имени. Искоса взглянув на Тайнет, он повторил:
— Нет.
— Мне просто подумалось… Простите, милорд, за то, что скажу это, — Тайнет прикусила пухлую губу. — Я помню, что Вы просили меня не заводить снова тот разговор… Но…
Женщина замолчала, собираясь с мыслями. Тайнет часто так делала — умолкала посреди фразы, видимо, восстанавливая своё спокойное величие. Лорду нравилось ощущение силы — простой, природной, — исходившее от неё; рядом с Тайнет всегда казалось, что все трудности рано или поздно разрешатся, что всё обязательно будет хорошо.
Но лорд знал и её главную боль — давнюю, глухую рану. Рану, к которой и он — наполовину невольно — приложил руку.
Конечно, новый брак и сын должны были разбередить эту рану. Странно, что он раньше не понял.