Она осталась совсем одна.
Анко бродила по залу, говоря себе, что ищет Какаши, на самом же деле бесцельно, когда чуть было не врезалась в проходившего мимо — тот вовремя увернулся.
— Внимательнее, — холодный голос неприятно опалил слух.
— Извините, — буркнула Анко без тени раскаяния, поворачиваясь, и замерла. — Ты.
Рыжеволосый кукольник смерил её безразличным взглядом. Казалось, даже не узнал.
— Битва у переправы, месяцев пять назад, — зачем-то сказала она.
— Я помню, — всё так же холодно ответил он.
Повисла пауза. Анко не знала, что хотела сказать ему, но что-то хотела точно — может быть, вспылить, накричать, немедленно вызвать на бой?.. Но зачем? Он ведь просто противник, с которым она не закончила бой, — такое бывало и до него, и после, на войне массовое сражение нередко разводит. Да и к тому же не станет ведь она, ученица одного из Саннинов, только-только повышенная до джонина, ставить под угрозу всё происходящее сейчас лишь ради того, чтобы выяснить, кто из них сильнее!
Но что-нибудь сделать однозначно хотелось.
Почему не уходил он, оставалось загадкой.
Неизвестно, сколько бы они ещё так простояли. Окончание их переглядкам положили двое быстро подошедших шиноби Суны.
— Сасори-сан, вот вы где, — проговорил один из них, подозрительно поглядывая на Анко. — Чиё-сама приказала вас найти.
— Уже иду, — отозвался он и, отвернувшись, размеренно зашагал прочь; товарищи последовали за ним.
Анко проводила его взглядом, пока рыжая макушка не исчезла в толпе, и раздражённо цыкнула. Что-то было не так с этим парнем: с его лицом, взглядом, тоном… И вдруг поняла: голос его вовсе не был холодным. Он был безжизненным.
— Анко, быстрее! Ты что, химе, которая пальчик занозила? Чего копаешься?
— А снаряжение проверить, что, не надо уже? — по привычке огрызнулась она.
Ибики навис над ней мрачной, тёмной глыбой.
— Ты ротик-то свой не открывай, девочка, — проговорил он таким тоном, что любого бы прошиб ледяной пот. — Продолжишь выступать — переведу в архив, бумажки разбирать будешь.
— Ну Ибики-сан, ну вы же душка, — пропела Анко, обольстительно улыбаясь. — Вы же не станете выгонять такого ценного для отряда человека…
Капитан взял её за шиворот и потащил к другому краю тренировочной площадки; благо, сейчас на ней было немного народа. Сопротивляться шефу, который был в два раза крупнее неё, было бесполезно.
— Ты мне про «ценного» заикаешься? — процедил Ибики, разворачивая её в нужном направлении. — Вот он ценный.
Анко посмотрела, куда он хотел. Там, в стороне ото всех, упражнялся Итачи; отрешённый, но в то же время сосредоточенный, он замер на секунду, а затем в мгновение ока выхватил кунаи и метнул их — клинки сталкивались друг с другом в воздухе под чётко выверенным углом и меняли траектории, поражая такие мишени, которые обычно казались недосягаемыми.
— Он — Учиха Итачи, — пробурчала Анко, оттягивая ворот водолазки, который от захвата Ибики сильно сдавил горло.
— А ты Митараши Анко. Я — Морино Ибики, — он фыркнул и отпустил её. — Посрать мне на имя. Выкладываться на полную в моём отряде будет каждый.
— Поняла, поняла, — отозвалась Анко, демонстративно поправляя форменный жилет. — Разрешите продолжить тренировку?
Ибики сверху вниз пристально посмотрел на неё.
— Ты бы не задиралась, девочка. В АНБУ ты попала, но из него и вылететь можно.
— Разрешите продолжить тренировку? — сухо повторила она.
Махнув рукой, Ибики отошёл, предпочитая наблюдать со стороны. С ним у Анко были вполне нормальные рабочие отношения: он, как начальник отдела, в который её определили, нещадно гонял её, «делая из неженки нормальную куноичи», как он выражался, а Анко в отместку дерзила ему и, хотя вечно получала за это по шапке, прекрасно знала, что шефу нравится эта её черта — мало кто в Конохе решался разговаривать с ним подобным образом.
— Я слышал, ты сегодня опять поцапалась с Ибики-саном, — Какаши смотрел на неё с явным осуждением. — Зачем?
Они сидели в кафе в стороне от оживлённых улиц и наслаждались зелёным чаем и данго.
— А может, нравится он мне, хочу закадрить? — отмахнулась Анко, больше заинтересованная сладостью, чем разговором.
Теперь взгляд Какаши стал удивлённым и даже опасливым.
— Ты…
— Шучу.
— Понятно, — он вздохнул облегчённо, немного помолчал и сменил тему: — Как тебе работа в отряде? Всё ещё не скучаешь по обычной жизни?