Поймёт меня только тот, кто познает или уже знает истинный непередаваемый, искушающий, манящий, дурманящий привкус свободы. Хотя, тому, кто знает, не нужно никого понимать. Всё сначала. Именно, привкус – вкуса она не имеет, она не имеет ничего, даже названия, только видимые безграничные условности. И поэтому, привыкнув, улетаю.
Слова – самая нещадная форма выражения чувств. То, что здесь читаемо, несёт лишь песчинку того, что хотелось бы передать из бесконечной пустыни прекрасного.
Покружила над домом – улетела, покружила над делом – улетела, покружила над знанием – улетела. Делать это трудно. Но то, что мгновенно получаешь взамен восполняет неприкосновенную опустошённость.
В один из дней пришлось задержаться. Потому, что попросили. Прошло немало времени и, показалось, что я совсем разучилась летать и снова привыкла к жизни человека. Но внутреннее несогласие всё-таки терзало. А ведь это было всего лишь привычкой, одной из миллиона, но почему ты?
Любовь медленно убивала ветер, он тяжелел и тяжелел, пока совсем не превратился в раба, и ни о какой свободе уже не могло и быть речи. Она стала любящей женщиной. Но иногда она всё-таки позволяла себе летать.
Ей приходилось быть, как большинство. Приходилось делать то, что делает большинство. Она теряла связь с другими мирами. Взлетев на несколько минут, она понимала, что лишь теперь по-настоящему счастлива.
Привыкнув – уйти.
Но, наконец-то произошло то, что должно было случиться. И объединились любовь и ветер. Дыхание счастья и благодати теперь во всём. Я уверяю вас. Разве вы не чувствуете?
Мне бы стать одним из бременских музыкантов.Гитару в руки, много голоса неосипшего.Чтобы каждый прохожий нарёк меня хулиганкой.Дерзкая, но намного опередившая.
Никакими знаками чёрным по белому,Не предостеречь меня, жгуче-бесстрашную.Не знаю курс евро, но знаю ягоду спелую.Не ищи меня, без единой вести пропавшую.
К пропасти, где ни дна, ни стеночки,С одного берега на другой ринулась.Воздухом стала, несгораемой лампочкой,Верёвочным мостиком для других перекинулась.
Тайны, от которых ключи утеряны,Плюшевые медведи напрочь выпотрошены,Мои маршруты – от Твери к двери.Чувства испытавшие, но вскоре их отключившие.
Будете перелётными, не оседлыми,Тогда мне будет о чём с вами взглядом встретиться.А мы – свободные, бывшие рабами беглымиВ сансаре ликуем, вертимся.
3.06.2014 г.
Перебираюсь на этаж более высокий,Но только не этого дома вашего.Я подпрыгиваю, выжимая последние соки,А мне по венам – новый, неокрашенный.
Меняю значение своих событий,Умею ходить по стенам,Смотри – уж сижу на люстре.Генерал, поставь меня запевалой между Адамом и Евой.Отчего людям живётся так пусто?
Я сложила в коробку свои задачи, свои заботы.Они переодеты, им выдают новые сюртуки.Вдоль саванны еду на бегемоте.Вечерами сижу у единоначальной реки.
На развешенных зарисовках не задерживаю взгляда.Из глазниц – не зрачки, не белки – посыпаю искрами.Принц ещё не понял, где живёт его отрада.Но какое расстояние между нами и принцами.
Следую и не знаю, что выбрать – то ли дзен, то ли дзынь.Нам приходится замолкать при подключении.Я одна из твоих дочерей, одна из твоих кузин.Научи меня жить без времени.
И я буду рад, и я буду смел, да от счастья пьян.Куда дальше поведёшь ты меня хмельного?Ты подаришь чин, дашь возглавить клан.Всё ведь было, и всё для меня не ново.
Так зачем же снова, в просторный угол, из раза в разПриводить туда, где орлы гнездятся?Озеро Рица, туман плантаций, пружинит связь.Громкий смех, чтобы досмеять, чтобы насмеяться.
Там, где кожа, там лишь условно, лишь штрих-пунктир,Разрезаешь ручки у рюкзаков и я снова – воздух.Ты играешь в бильярд и катаешь мир.Без тебя, как ни грейся – мёрзло.
21.12.2012 г.
Слышишь сама – я иногда разговариваю.И не важно – ешь ты, в душе, или же занята.Просто я готовлю тебя к экзамену.И репетиторы не спасут.
У меня понедельников – куча, и в славу – праздники.Все другие видят глаза твои красные.Но по предчувствию и как всегда согласен ты.На этот Сизифов труд.