Мариша сильно уповала на свое везение. И безумно жалела, что не она сама сидит за рулем. Потому что хозяин машины (при всех неоценимых его душевных качествах) водилой оказался аховым. То есть на самом-то деле он был образцовым водителем. Он соблюдал все правила движения, уступал дорогу пассажирам, останавливался на переходе, если видел, что на светофоре горит желтый свет. Но... Но все дело в том, что за рулем машины армянки сидел человек совсем другого склада, которого такие мелочи, как нарушение правил дорожного движения, не смущали.
– Вы не могли бы ехать быстрей?! – раздраженно осведомилась у мужика Мариша. – Мы рискуем потерять из виду мою свекровь.
– Вы бы предпочли вместо этого оказаться на том свете? – поинтересовался Маришин водитель. – Лично я против.
– Моя жизнь, если мы не догоним мою свекровь, и так превратится в ад, – просипела в ответ Мариша, с бессильной яростью следя, как белая «копейка», на которой катила ее «свекровь», преспокойно проехала перекресток на желтый свет, в то время как их машина робко замерла.
– Если вы на стороне моей свекрови, так сразу и надо было сказать, – заявила Мариша мужику.
Она огляделась по сторонам и... О, чудо! Справа от нее стояла «десятка». Та самая изумрудная Колина «десяточка». А за рулем сидел сам Коля. Мариша едва не взвыла от восторга, охватившего ее. Все-таки зря она усомнилась в своей везучести. Везет ей! Не то слово! И вот оно – наглядное тому подтверждение! Мариша выскочила из салона ма-шины-черепахи и под недоумевающие возгласы покинутого шофера быстро забралась в Колину «де-сятку».
– Ты тут откуда? – разинул рот парень.
– Не болтай, а гони вон за той белой «копейкой», – распорядилась Мариша. – Гони, чего ждешь?
Обалдевший Коля надавил на газ и пролетел через перекресток прямо под носом у какой-то обалдевшей дородной матроны. Затем, распугав еще десяток-другой мирных пассажиров, он вырвался на дорогу. И помчался за белой машиной, которая стала уже и в самом деле едва видимой.
– Гони быстрей! – вопила Мариша. – Дело жизни и смерти.
– Надеюсь, на этот раз никто ни в кого стрелять не будет? – с робкой надеждой поинтересовался Коля.
– Ты знай гони! – ясно ответила ему Мариша.
Нельзя сказать, чтобы такой ответ удовлетворил парня. Он попытался выяснить более подробно, за кем и куда они едут, но не добился от Мариши ровным счетом ничего. Но все-таки Мариша не прогадала, что сменила водителя. Коля оказался не в пример круче предыдущего. Он сумел догнать белую «копейку» и плотно сесть той на хвост.
Мариша отерла пот со лба и с благодарностью подумала, что без Коли она бы пропала. Белая «копейка» высадила свою пассажирку возле нового дома на Петроградской стороне. Насколько могла судить Мариша по стеклопакетам и сверкающим раздвижными окнами лоджиям, квартиры в таком доме должны стоить не меньше тысячи за квадратный метр. Что для Петербурга было почти пределом.
– Что дальше? – спросил у Мариши Коля.
– Подожди, – нетерпеливо цыкнула на него Мариша.
Ее обеспокоило, что армянка не торопилась войти в парадное. Она подошла к двум молодым парням, по виду тоже армянам, и о чем-то заговорила с ними. Лицо у нее при этом было очень серьезное. Женщина внимательно всматривалась в парней, пытаясь прочесть на их лицах то, что они могли от нее утаить.
Парни же, насколько могла судить Мариша, держались с пожилой армянкой подчеркнуто вежливо. Наконец женщина направилась к дому, а один из парней, с которым она только что разговаривала, забежал вперед, чтобы открыть ей дверь. Сказав ему несколько фраз, армянка скрылась в дверях дома.
– И что теперь? – спросил у Мариши Коля. – Зачем тебе вообще понадобилась эта старая мымра?
– А теперь ты пойдешь и узнаешь у этих парней, кто она такая.
– И не подумаю, – решительно отказался Коля. – Как ты себе это представляешь? Им сразу же покажется подозрительным мой интерес к этой почтенной даме. А ты знаешь, южане народ горячий. Не пойду – и все, как хочешь.
– Но что же делать? – расстроилась Мариша.
– Тебе действительно так нужно узнать, кто эта женщина? – почесал в затылке Коля.
Девушка кивнула.
– Так спроси вон у тех бабок, – сказал Коля, кивком показывая на маленький скверик напротив дома.
Собственно говоря, его даже трудно было назвать сквериком. Так, кусочек пыльного газона, несколько дорожек и одна скамеечка, на которой сидели три востроглазые бабки и, не умолкая, судачили о своем, насущном. Но вполне возможно, что бабули, склонившись голова к голове, увлеченно делились семейными тайнами своих знакомых.
Марише даже стало не по себе. Да что же это с ней случилось, что она сама не обратила внимания на бабок! Это ведь не бабки, а настоящий информационный Клондайк. Не тратя даром времени, Мариша выскочила из машины и помчалась налаживать связь со старушками. Сделать это оказалось проще простого. Мариша плюхнулась на ту же скамейку, на которой сидели бабки, и, закатив глаза, зло сказала, обращаясь то ли к небу, то ли к самой себе:
– Понаехали тут! Житья никакого от них нет. Машины, ясное дело, у них новые. Денег куры не клюют. От добра сундуки лопаются. А нам, коренным питерцам, от их машин задыхайся. Никого это не волнует.
Этот монолог вызвал горячее сочувствие у троих бабок. Они немедленно почувствовали в Марише родственную душу. И, фигурально выражаясь, заключили ее в свои распростертые объятия. Не прошло и четверти часа, как Мариша была уже полностью в курсе личной жизни интересующей ее пожилой армянки.
Ее звали Сона Агаян. Она поселилась в этом доме всего год назад. И двое парней возле дома, с которыми Сона разговаривала, были ее племянниками. Муж Соны был бизнесменом. Держал сеть автозаправок. Но точно бабки не знали, так как вся их информация поступала от четвертой подруги, которая работала в семье Агаян домработницей.
– Платят ей по четыреста долларов в месяц! – с почтением в голосе рассказывали Марише бабки. – Но зато и пашет она у них от зари и до зари. А чего ей? Она же здоровая.
Выяснилось, что у Соны и ее мужа имеется единственный отпрыск. Дочь-красавица. Звали красавицу Донара. Но уже два дня как ее не было видно. Куда именно она пропала, бабки не знали. Потому что их подружке – домработнице семьи Агаянов – как раз два дня назад ее хозяева совершенно неожиданно дали отпуск. И самое ужасное, что на неопределенное время и без малейшего на то желания самой отпущенной.
– Она от расстройства даже слегла, – объяснили Марише бабки. – Еще бы, потерять верные четыреста «зеленых» в месяц!
Рассудив, что вся информация о семье Агаян, которой владеют бабки, исходит из одного-единственного источника, Мариша решила не тратить времени даром и побеседовать непосредственно с самим источником. Домработница семьи Агаян жила в доме напротив.
Узнав ее точный адрес, Мариша зашла в ближайший магазинчик, где купила вафельный тортик для болящей плоти и бутылочку сладкого кагора для укрепления духа домработницы. Немного подумав, прикупила еще хлеба, колбасы, сыра, свежих помидоров, зелени и бананов. И только после этого отправилась в гости.
Дом, в котором жила домработница семейства Агаян, являл собой типичную картину доживающего свой век коммунального сообщества. По всей видимости, его должны были скоро снести. Потому что реанимировать лестницу, по которой поднималась Мариша, вряд ли было под силу даже волшебнику. В нескольких местах девушке пришлось буквально повисать на перилах, потому что ступенек под ними попросту не было. Фантастика, но так было на самом деле!
С риском для жизни Мариша все же поднялась к указанной бабками квартире и в нерешительности замерла перед пятью звонками. В какой из них звонить? С одной стороны, не хотелось тревожить соседей, а с другой – больная тоже могла обозлиться, если неуместный звонок вытащит ее из постели. К счастью, Маришины сомнения быстро разрешились. Дверь коммунальной квартиры открылась, и на площадку вышло миниатюрное создание в клетчатых штанах.