Вернёмся к работе спортивного психолога. В большинстве случаев уговоры имеют примерно тот же эффект, что и методы работы описанного ранее тренера, пытающегося уговорить малыша не сидеть сзади. Пока тренер не создал определённых условий для обучения, у его маленького спортсмена не было ни малейшего прогресса. Я убеждён, что это относится и к психологической подготовке спортсменов.
Пока не будут созданы определённые условия, ни улучшить, ни даже поддержать психологический уровень спортсмена вряд ли удастся даже самому замечательному психологу. Даже те опытные психологи, которые стремятся плотно работать с тренерами и вникать в специфику горнолыжного спорта, не в состоянии оказать достаточного влияния на создание благоприятных условий для улучшения психологической обстановки. Создание наиболее благоприятных условий целиком и полностью зависит от тренера. Именно тренер, на мой взгляд, является главным психологом для спортсмена. Только тренер знает, когда нужно начать разминку перед стартом, когда лучше позавтракать, что сказать в своём рапорте с трассы, как построить тренировку, чтобы вселить уверенность, и как поставить трассу, чтобы поумерить ненужный пыл. Только тренер может оценить тридцатое или пятидесятое место юниора как победу и в то же время расценить третье место как поражение.
У тренера масса методов работы над психологической подготовкой, о которых спортивный психолог даже не имеет представления. Поэтому я рекомендую всем тренерам на любом уровне уделять серьезное внимание психологической подготовке и не перекладывать её целиком на плечи психологов.
Очень часто я слышу от тренеров такой вопрос: спортсмен или спортсменка великолепно катается на тренировках, но когда приходит время соревнований, его или её будто подменяют. Что делать в подобной ситуации?
Полагаю, что в ответе на этот вопрос и кроется вся суть психологической подготовки. Прежде всего тренеру нужно отдавать себе отчёт в том, что лучшее, что можно ожидать от спортсмена на соревнованиях, — того же уровня техники и той же скорости, что и на тренировках. Большего ожидать не стоит ни тренеру, ни спортсмену. Конечно, существует определённый тип спортсмена, который поднимает свой уровень на соревнованиях. Такой спортсмен — это просто счастье для тренера. К сожалению, подобных спортсменов крайне мало, буквально единицы. Думаю, это обусловлено тем, что у некоторых людей повышенный уровень адреналина на старте не влияет на их координацию и даже улучшает взрывную силу и выносливость. У большинства же спортсменов, особенно у юниоров, волнение и вырабатываемый вследствие этого адреналин лишь приводят к закрепощённости и ухудшению техники. Даже большинство спортсменов на Кубке мира во время тренировок катаются более расслабленно и с меньшим количеством ошибок, чем во время соревнований. Я бы сказал, что в среднем уровень техники юниоров на соревнованиях падает примерно на десять-двадцать процентов. Я считаю, что этого можно избежать путём правильного подведения спортсмена к старту, создав наиболее благоприятные психологические условия. Примером идеального подведения я считаю работу тренеров Яницы Костелич, многократной чемпионки Олимпийских игр 2002 в Солт-Лэйк-Сити. Эта выдающаяся спортсменка практически не показывала хороших результатов на этапах Кубка мира, предшествовавших Олимпиаде. Она никогда не выигрывала этапов в слаломе-гиганте и супергиганте. Никаких сомнений в том, что она могла это сделать технически, у специалистов, думаю, не было. Однако это могли сделать и ещё как минимум десять спортсменок в каждом из видов. Тем не менее именно психологическое подведение к стартам Олимпиады было проведено так, что Костелич была расслабленной, улыбалась и на старте, и по ходу спуска по трассе. Уверен, что это свойство, так же как великолепный баланс и техника, не приходит само. У многих выдающихся спортсменов уходят годы на то, чтобы приобрести навык сфокусированного расслабления вместо стрессового состояния, присущего большинству юниоров перед стартом. Роль тренера в овладении этим навыком невозможно переоценить. Самое простое, что может делать тренер, это проводить контрольные тренировки — имитации соревнований — с максимальным приближением условий к соревновательным. Рекомендуется по возможности ставить полную трассу с внешними воротами. Проводить просмотр и одну зачётную попытку на время на каждой трассе. При этом нужно создавать условия полного спокойствия. Результаты не должны иметь никакого значения. Ставится задача проехать быстро, но без сильных сбоев, иными словами — проехать в свою силу и не более. Со временем подобные тренировки позволят спортсмену использовать такой же подход на квалификационных соревнованиях высокого уровня. Безусловно, психологическая подготовка должна идти рука об руку с постоянным развитием и совершенствованием техники. Нельзя забывать, что даже самая лучшая психологическая подготовка не может скомпенсировать отсутствия стабильной техники. Я наблюдал тренировки американских юниоров в слаломе под руководством посредственных тренеров за день до соревнований. Как правило, ставилась задача идти максимально быстро. Заряженные и «заведенные» юниоры «ломились» по трассе так, словно это был их последний и единственный шанс что-либо сделать в спорте. В результате почти все они шли за гранью своих технических и физических возможностей и вылетали с трассы на каждом втором старте. Из восьми спусков по трассе многие закончили только три, и то небезупречно. Уверен в том, что почти все эти молодые спортсмены испытывали перед завтрашним стартом излишнее волнение. Это и понятно, ведь даже статистически вероятность успешного прохождения трассы и получения заветных очков при подобном подходе и психологическом настрое была крайне низкой. Рядом тренировались австрийские юниоры. Они ходили трассу очень стабильно, но не на предельной скорости, а примерно на 10-15% медленнее. В таком режиме они прошли шесть спусков по трассе, после чего тренер дал установку пройти последние два на все 100%. Заметьте именно на сто, а не на сто двадцать, как пытались американцы. В результате из восьми спусков каждый из австрийцев успешно выполнил минимум шесть, а многие и семь, и восемь спусков, один или два из которых были пройдены на максимальной соревновательной скорости. В результате они подошли к старту на принципиально ином уровне психологической подготовки при незначительно более высоком техническом уровне, чем у американцев. Австрийцам, полагаю, общение с психологом ничего бы на этот момент не добавило, в то время как и американцам в сложившейся ситуации психолог вряд ли смог бы помочь. Решающую роль в обоих случаях сыграл именно подход тренера, определивший психологическую подготовку к старту.