Положение американских рабочих становилось все хуже. Им, между прочим, была запрещена эмиграция на Луну. Стеснительный и позорный закон территориальности проводился все строже. Малейшее ослушание влекло за собой Electric-Finish — казнь электрическим током. Несмотря на возмущение, массы были бессильны. Прошли те времена, когда толпа, вышедшая с винтовками в руках на улицу, представляла грозную силу, заставлявшую трепетать притеснителей. Современная техника дала в руки отдельных лиц страшные силы, кошмарные средства истребления. Момент был упущен, и… миллиарды трудящихся задыхались от злобы, но ничего не могли поделать. Если же и решались на выступление, то кончалось тем же, что когда-то было в Литл-Рок. Рабочие Америки перестали довольствоваться своей судьбой, «собственным домиком» и табачной жвачкой. Они тяжко расплачивались за свое сытое безучастие к титанической борьбе Старого Света, где народы утверждали свою власть. Они боялись лишиться «собственного домика» и бутерброда с маргарином, но потеряли все человеческие права. И на горьком опыте лишний раз убедились, что страх вовремя пролить кровь и пожертвовать малым приводит в будущем к тяжким бедствиям, рабству. Такая ошибка искупается уже не каплями, а целыми океанами крови.
Колонизация Луны, креме непосредственного мощного влияния на промышленность и технику, разрешила на некоторое время и вопрос о перенаселении Земли. Хотя с открытием панита и не приходилось более заботиться о достаточной посевной площади, но все же требовались леса. Панит приготовлялся из древесины. Первое время не ощущалось в ней недостатка. Вскоре оказалось, что нельзя панитовые заводы питать исключительно деревом. Леса быстро уничтожались. Пришлось искать другие источники клетчатки. Эксплуатировались могучие травы степей Азии и Америки. В большом количестве шел с севера мох и даже торф. Для этого приходилось держать свободными громадные пространства земли, что с быстрым ростом населения делалось все стеснительнее. Заселение Луны дало естественный выход из создавшегося положения. Массы рабочих рук находили себе там применение. В Америке эмиграция на Луну была для рабочих воспрещена уже тогда, когда появилось опасение, что на производствах не останется ни одного человека. Вначале эмиграция была дозволена в надежде избавиться от наиболее недовольного и активного элемента. На деле же это вылилось в настоящее бегство.
Человечество жило в постоянном нервном напряжении. Это был период технической лихорадки, самым причудливым образом потрясавшей крайне запутанные политические и экономические отношения. Прибавилось еще одно обстоятельство, подобное тому, какое было после открытия Америки. На Луне оказалось в громадном количестве золото. Оно было несколько более темного цвета и весьма похоже на австралийское так называемое mustard’s Gold — горчичное золото. Золотые россыпи в некоторых местах представлялись как бы в виде целых брекчий из самородков.
На Земле началась биржевая паника. Валюта упала. Этот кризис одинаково захватил и Штаты Америки и Великий Союз. Пришлось опять прибегнуть к искусственному средству. Был запрещен ввоз на Землю золота с Луны, введен строжайший таможенный досмотр транспланетных ракет-аэронов. Ясно, что это было не решением задачи, а лишь отсрочкой. Была и другая опасность (помимо Selen’s Gold — лунного золота) — со стороны химии, к тому времени умевшей превращать большинство металлов. Металлической ценностью посменно являлись тантал, иридий, платина, теллур. Но это были условные ценности. Опять пришли к тому же мегурану. Денежной единицей стал миллиграмм бромистого мегурана, по цене равнявшийся одному фунту стерлингов, конечно, по курсу своего времени. Все эти события при неулаженном классовом вопросе еще более осложняли задачу культуры и предопределяли грозный исход.