«Просто сделай это, и забудь!»
Когда прораб ушёл, Драко сбросил свой пиджак, положил его на большой валун и принялся молча работать. Имея в запасе Магию, это было не сложно – просто левитировать предметы в нужные места.
Какого было его удивление, когда он увидел, что и Грейнджер занята тем же делом, что и он. Видимо, изумление на миг отпечаталось на его лице, раз он удосужился сухого ответа:
- Не обольщайся, это не помощь тебе, а помощь им.
Парень фыркнул, но не ответил.
И всё-таки, он поспешил с выводами. К концу дня блондин чувствовал себя довольно устало. Видно было, что и героиня Войны тоже была на пределе. У неё был достаточно взмыленный вид. Всё-таки, чем большее влияние на материальный мир нужно произвести – тем больше энергии нужно на это потратить. Таков был первый непреложный закон Магии, что они изучали в Хогвартсе. Второй гласил, что чем больше времени тратится на влияние, тем больше его нужно для восстановления энергии.
«Мордред, и зачем я это вспоминаю?» - мрачно думал он, забирая свой пиджак, чтоб аппарировать домой. Странно, но Грейнджер отпустила его на полчаса раньше, проигнорировав его едкое замечание о том, что Золотое трио слабаки, раз она так быстро устала.
***
- Здравствуйте, мисс Грейнджер, - высокий и стройный мужчина в очках сдержанно улыбнулся девушке. – Я думал, вы уж не прийдёте, - он сверкнул глазами сквозь стёкла золотой оправы.
- Простите, мистер Аякс, задержалась на службе, - на её лице появилась вымученная улыбка. – Есть какие-то новости? – голос девушки вздрогнул, и она поспешила отвести взгляд, пройдясь им по такому знакомому ей до боли интерьеру кабинета. Тут ничего не меняется. Тот же кожаный диван. Тяжёлый дубовый стол. Шкаф с книгами по психологии и психиатрии, а так же с редкими изданиями о магических болезнях личности. И тот же Никола Аякс – сорокапятилетний мужчина в белом халате.
- Боюсь, динамики пока не наблюдается. Мне жаль, мисс Грейнджер. Сегодня она была спокойной в первой половине дня, но потом перевернула миску с едой. Всё куда-то порывалась пойти. Мы едва её успокоили. Сейчас она под успокаивающим зельем. Сожалею…
- Спасибо… - Гермиона опустила голову и сжала кулаки, что покоились у неё на коленях, с такой силой, что костяшки побелели, а под тонкой кожей стали отчётливо видны суставы. Она обещала себе, что не будет плакать. Она постарается…
Внезапно статуя в виде львицы на столе Аякса встрепенулась и заговорила женским голосом:
- Доктор Аякс, вы срочно нужны в конференц-зале. У нас три новых случая за прошедший час. Доктор Митчед собирает консилиум.
- Хорошо, Нина, передай, что я через пять минут буду, - получив ответ, львица снова замерла, а мужчина одной рукой поднял очки, а второй сжал переносицу.
- Что-то случилось?
- Да, мисс Грейнджер, случилось, - он опустил руки и прямо посмотрел на героиню Войны, - но мы не знаем, что. Просто волшебники вдруг начали терять свою магическую силу, и мы не знаем, с чем это связано.
- Предполагается, что это болезнь, раз задействовали докторов из Мунго?
- Да. Пока да. Вот сейчас думают, что это может быть связано с психосоматикой на фоне поствоенного времени. Ну-с, - он встал с кресла, чему вторила и Гермиона, - мне пора. Прошу меня простить.
- Удачи вам в поисках решения!
- Спасибо, мисс. Вам тоже удачи…
***
Она знала, куда нужно идти. Та самая дверь. Ничего не поменялось. Белая краска. Тот же отпавший осколочек справа внизу – видимо какая-то медсестра задела возком с едой, которую тут развозят исправней, чем в санаториях.
Гермиона вздохнула и открыла дверь.
Там внутри сидели две женщины. Одна из них была тёмнокожая полная медсестра, которая читала книжку в мягком переплёте. Увидев Грейнджер, она улыбнулась и отложила книгу.
- Добрый вечер, мисс!
- Кэсси, кто это? – спросила вторая женщина, которая сидела на кровати возле стенки с мягкой обивкой и обнимала свои колени. Женщина выглядела уставшей. Её карие глаза, в белках которых отчётливо прослеживались лопнувшие сосуды, смотрели на вошедшую с толикой безумного непонимания и тревожности. Волосы, которые ещё хранили остатки своей былой красоты, были растрёпаны. Крючковатые пальцы то и дело сжимали больничную пижаму.
- Это ваша дочь, миссис Грейнджер, - женщина посмотрела на медсестру, а потом снова на Гермиону. Девушка снова ощутила то гнетущее чувство собственного бессилия, из-за которого хотелось выть, лезть на стену. Но вместо этого она всего лишь сделала неуверенный шаг вперёд.
- Привет, мама, - ещё один шаг, а потом сесть на край кровати и с сожалением увидеть, как родной человек отодвигается в тревожном страхе подальше.