— Не увлекайтесь нагрузками. А психологический комфорт? Не скучаете без общения?
— Во дворе на цепи бегает забавный пёс породы тайган. Мы с ним подружились.
— Гигиена?
— Душ, ванну принимаете регулярно. Только зачем мне в ванной и душевой санитарка?
— Чтобы вы не захлебнулись, не поскользнулись. Там скользко, а в вашем возрасте кости хрупкие. Мне приказали беречь вас как зеницу ока…. Я не вникаю в ваши служебные обязанности, но слышал, что вы построили математическую модель устойчивого развития нашей страны. Вы изменяете ход истории.
— Исследователь обычно фиксирует события, а не вмешивается в ход истории. Работаю не по приказу, а по совести.
— Вы на службе у государства. Приказы начальства не обсуждаются. Это я говорю о вашей диете. Никакой грубой пищи! Тут уж я начальник. Сейчас ваши кураторы подъедут. И вы не будете?
— Чего?
— Того…
— Нет, я не буду.
Врач отвернулся и кивком подал сигнал быку–санитару открыть стальную дверь в хоздвор. Ему по наушнику сообщили, что через КПП проехала машина.
2
В комнату, палату или камеру (кто его разберёт?) вошли два солидных доктора в белых халатах, с каракулевыми папахами под мышкой. Нет, это явно были не военврачи. У одного из–под халата на голубой петлице виднелся дубовый листок. Доктор Замордис вытянулся по стойке смирно. Он не успел отрапортоваться.
— Не мешай, лейтенант! — генерал махнул рукой в строну двери и задвинул за ним засов на железной двери.
— Жарко у тебя, старик. Где вешалка?
— Да вон же перед вами. Только там мой кожух висит. Не испачкались бы.
— Ты не в автомастерской работаешь. Не испачкаем.
Генерал и полковник похлопали «больного» по плечам.
— Пришли тебя поздравить, дедок. Передаём личную благодарность командования. Ты самый популярный блогер в русском домене интернета. Не проиграл ни одного срача в сети интернета. У тебя больше миллиона подписчиков. И ни разу не прокололся.
— Служу вольности Отчизны!
— Сиди, сиди… Мы не на параде… Ты поднял потрясающий русосрач в сети. Дал два десятка интервью сетевым телеканалам. Благодаря твоим комментам в шести странах выявлены адепты Движения, закрыли три подрывных сайта, двенадцать блогов. Спецслужбы арестовали шесть журналистов. Ты сработал лучше, чем весь 6‑й отдел главного управления по спецпропаганде. С твоей помощью мы засветили все сетевое пространство, выявили тайных и явных сторонников Движения за Русский мир. Все арестованные адепты Движения дают признательные показания.
— Ничего удивительного. У нас и невиновный признается. Сам срочную проходил.
— Жалобы есть, батя? — спросил генерал.
— Только на возраст. Диета умучила… Селянской еды мне нельзя, а городская и тем более панская в глотку не лезет.
— Привыкай к цивилизации, мы скоро войдём в Европу.
— Срать я хотел, сынки, на всю Европу с её химической жрачкой. Вы бы мне её ещё из макдональдса бигмаки посылали. Вот уж гадость так гадость!
— Не бойсь, старик, той американской блевотиной я даже пса своего не накормлю. Но это между нами пусть останется. Для виду хлопы должны обожать всё панское. Это всё, что нам дозволено на коротком поводке у хозяина.
— Не надо петь военных песен! Сам срочную служил. Насмотрелся, какие банкеты отцы–командиры себе закатывают.
Генерал почесал сзади лысинку.
— Приказываю: во ознаменование крупных побед на идеологическом фронте — диета для тебя сегодня побоку! Петя, — отдал распоряжение генерал полковнику, — премируй воина литровой бутылкой самогонки.
Дед показал два пальца.
— Два литра «смаги»! — приказал генерал. — А где у тебя тут стол, дед?
— Только откидной, тащ генерал, но втроём уместимся.
У генерала было самое подходящее для его профессии лицо — блеклое, с расплывчатыми чертами, незаметное в толпе. А вот полковник подкачал — когда он нагло ухмылялся, левая чёрная бровь предательски выгибалась и лезла вверх, словно полковник делал вам многозначительный намёк.
— Ты прости, старик, оторвались мы от корней. Сменилось пять поколений элиты, выросла шляхта. Мы хамской еды не знаем, в магазины не ходим. Ты сам нам подскажи, что тебе заказать на закуску.
— Шкварок!
Генерал откинул на стене стальную крышку раздачи и трижды стукнул кулаком по внутреннему ящику, напоминавшему духовку.
— Эй там, на раздаче! Сковородку шкварок да поживей!.
— С толстыми прослойками, — шепнул дед.
— Шкврки с толстыми прослойками мяса! Яичницу тоже.