— Рыба, она такая… Знает, к кому идти, — ухмылялся Пашка, вытаскивая большеротого, с выпученными глазами бычка. — Глянь, какую жабу я подцепил. Ох, и жирный!
— Ну и ладно, — с деланным равнодушием отозвался Митя. — Я прошлый раз штук пять таких жаб поймал.
— Ему невтерпеж прихвастнуть, — кольнул Пашку и Степа.
Ух, до чего ж противным бывает этот Пашка, когда вот так, как сейчас, начинает важничать и выхваляться: «Мы — рыбаки!..» В такие минуты Степа не мог без неприязни смотреть на него. Неужели и сегодня он обставит и его и Митю?
— Ага-а! Не уйдешь! — азартно воскликнул Митя, вытаскивая упитанного коричневого круглячка.
Митя разрезал рыбу на части и, отделив небольшой кусочек мяса, насадил его на крючок.
— Теперь будет клев, — заговорщически подмигнул он Степе и покосился на Пашку.
— Конечно, будет, — подтвердил Пашка и небрежно, с нарочитой медлительностью — мол, «у нас не сорвется» — вытащил второго бычка.
Митя и Пашка то и дело вытаскивали то кругляков, то «жаб», а у Степы, как назло, ни разу не клюнуло. Он с завистью смотрел на товарищей и про себя вел счет их добыче. Почему же у него не клюет? В одной лодке сидят, на одном месте ловят, им вон какие здоровенные попадаются, а ему бы хоть какого-нибудь для начала.
Вдруг леса дрогнула. Степа, подсек и начал быстро выбирать обеими руками нитку. По ее упругому трепету он чувствовал, что на этот раз и он вытащит. Вот уже в прозрачной зелени что-то темнеет. Из воды выскочил черный бычок и с таким бешенством стал извиваться и трепыхаться, что Степе казалось, будто у него не обыкновенный хвост, а целый веер. Но в тот момент, когда Степа протянул уже руку к крючку, бычок сорвался и шлепнулся в воду.
— Смотри, и наживу успел сожрать!
Степа старался скрыть огорчение, но это ему не удавалось. Митя посмотрел на него с сожалением, как смотрят на безнадежных неудачников.
— На, возьми мою наживу, — великодушно предложил он. — На свое мясо бычок лучше берет, и наживка не сорвется.
— А какой же он черный и жадный, — заметил Степа.
— С голоду небось почернеешь, — отозвался Пашка.
— Почему с голоду?
— А потому! Это ж самец. Самка выметнула икру на камни, вильнула хвостом и удрала. А он полил икру молокой и сторожит, чтобы мелкая рыбешка какая не слизнула. Так и стоит, и еще плавниками подгоняет пузырьки воздуха, пока мальки не окрепнут и не разбегутся. Ему и пожрать-то некогда. Оттого он и дохлый, и его всегда выбрасывают.
— А я думал, что порода такая, — признался Степа.
Он наживил мясо бычка, но не спешил забрасывать лесу.
Взяв горсть соленых тюлек, он кинул их для приманки за борт и с минуту следил, как, поблескивая серебром чешуек, они опускались на дно. Убедившись, что они легли под кормой, он закинул лесу. На этот раз грузило еще не успело коснуться дна, как леса натянулась и затрепетала в руке. Степа поспешил ее вытащить. Жирный кругляк упал на решетку к ногам и судорожно забился.
Митя оказался прав — нажива была цела. Степа опять закинул лесу и тут же вытянул другого кругляка, который сорвался с крючка и упал прямо в ведро.
Казалось, рыба теперь на лету хватала наживу, не давая ей погрузиться. Степа вытащил десять бычков подряд.
Он и сам не понимал, что же произошло. То ли привлекла их брошенная приманка, то ли корму лодки течением незаметно передвинуло на более удачное место, где бычки скрывались между камнями. Как бы там ни было, но теперь он не имел ни минуты передышки. Ему казалось, что все бычки этой чудесной бухточки собрались под кормой и оравой набрасываются на его крючок.
Первое время Степа еще ревниво поглядывал на друзей, которые тоже частенько вытаскивали бычков. Но вскоре, совершенно ошалев от восторга и счастья, он перестал их замечать. Солнце уже поднялось высоко; казалось, довольно, пора бы и домой. Но, охваченный азартом, Степа не мог устоять перед соблазном ловить еще и еще. Стоило ему только почувствовать трепет лесы в руке, как у него перехватывало дыхание, и он забывал обо всем.
Кепка давно сползла на затылок, и черные вихры торчали во все стороны; на лбу высыпали мелкие росинки пота, а уши пылали, как спелая малина. Снимая с крючка скользкого бычка, он бросал ликующие взгляды на Пашку и Митю.
Пашка давно заметил, какая удача привалила Степе. И это сильно задело его. Чтобы он, природный рыбак, уступил в таком деле, как рыбная ловля? И кому? Степке! Он и в море-то никогда не выходил.