Верховный король вместе с Кримтанном частенько уходили из Тары поохотиться, иногда они брали с собой свору гончих, иногда сокола, а иногда уходили только вдвоем, даже слуги не всегда сопровождали их. Во время таких прогулок король делился с любимым воспитанником своими знаниями о тайнах леса, давал советы умудренного опытом воина и вождя, наставлял, как должно нести бремя обязанностей принца, как вести себя при дворе, как мудро руководить людьми, как заботиться о своих людях.
Дермод мак Аэд наслаждался этими походами, и, как только выдавался день, свободный от государственных дел и политики, день, когда не нужно было вершить суд и разбирать тяжбы, он тотчас же посылал за Кримтанном. Мальчик вооружался, надевал свое охотничьи доспехи и встречался с королем в условленном месте, которое оба они хранили в тайне от остальных. И они отправлялись на поиски приключений, шли, куда глядят глаза. Они никогда заранее не знали, куда направятся на этот раз, оставляя выбор пути случаю.
Во время одного из таких походов в поисках приключений они искали брод, чтобы переправиться через разлившуюся реку, и вдруг заметили девушку в колеснице, держащую путь на запад.
— Интересно, что это означает? — задумчиво воскликнул король.
— Почему ты так удивлен, видя девушку в самой обычной колеснице? — спросил короля принц, ибо Кримтанн всегда стремился узнать побольше и не упускал случая поучиться.
— Ну подумай сам, мое сокровище, — ответил Дермод, — мы удивляемся, даже если видим, как женщина самостоятельно гонит коров на пастбище; потому, наверное, нам и кажется, что женщины не могут хорошо управлять колесницей или ездить верхом.
Кримтанн всегда усваивал новое так же быстро, как губка впитывает воду, и так же быстро делал выводы из услышанного.
— Мне кажется, что твое замечание вполне справедливо, — согласился он.
— И потому, — продолжал Дермод, — когда мы видим женщину, так ловко управляющую колесницей, запряженной парой лошадей, мы не можем не удивиться.
Если человеку хорошо объяснить, он обязательно поймет, и Кримтанн, выслушав объяснение короля, удивился так же сильно, как и он сам.
— Воистину, — сказал он, — эта женщина уверенно управляет колесницей, запряженной парой резвых коней.
— Видел ли ты такое когда-нибудь раньше? — спросил его наставник с доброй насмешкой.
— Наверное, видел, но раньше просто не обращал внимания, — ответил юноша.
— Кроме того, — сказал король, — странно видеть женщину так далеко от дома; поневоле начнешь строить догадки. Ведь мы оба заметили, что эта женщина облачена в домашние одежды; дом без женщины, как и женщина без дома, — что-то незавершенное и несовершенное, а в этом случае мы видим только женщину, но другой половины — дома — поблизости незаметно.
— В этом нет никакого сомнения, — ответил принц, сдвинув брови в мучительном раздумье.
— Давай же подойдем к этой женщине и попробуем узнать у нее самой, кто она такая и что здесь делает, — решительно сказал король.
— Так мы и сделаем, — согласился его ученик.
— Королевское величество использует слова „мы и „нас”, когда обращается к королевскому величеству, — сказал Дермод, — но принцы, которые еще не правят землями, говоря о себе или обращаясь друг к другу, должны использовать другую форму речи.
— Я такой невнимательный и глупый, — покорно и застенчиво проговорил Кримтанн в ответ на замечание короля.
Король улыбнулся, наклонился к мальчику и расцеловал его в обе щеки.
— Успокойся, сердце мое, мои дорогой сын, я не браню тебя, но все же постарайся не выглядеть столь рассеянным, погруженным столь глубоко в свои мысли, когда ты что-то обдумываешь. Это одно из умений нужных правителю.
— Я боюсь, что никогда не смогу овладеть этим сложным искусством, — горько посетовал принц.
— Мы все должны владеть этим искусством, — ответил ему Дермод. — Мы можем раздумывать, мы можем задавать вопросы, чтобы дойти до сути, но не забывай, что для того, чтобы думать, вовсе не нужно морщить нос или хмурить брови.
В это время женщина подвела свою колесницу к самому броду, у которого стояли король со своим питомцем, без малейшего промедления повернула коней к отмели и поехала по мелководью в облаке пены и брызг, поднимаемых копытами лошадей и колесами колесницы.
— Разве она не замечательно правит своей упряжкой? — восхищенно вскричал Кримтанн.
— Когда ты станешь старше, — наставительно сказал ему король, — ты станешь восхищаться и любоваться тем, что действительно достойно восхищения; ибо, хотя дева действительно замечательно управляется с упряжкой, она сама гораздо прекраснее, и именно на это ты станешь обращать внимание через несколько лет.